Очевидно, что ситуация, в которой оказался крымскотатарский народ, не вызывает особого оптимизма. Ни одна из базовых задач, решение которых должно ознаменовать национальное возрождение, не выполнена в достаточном объеме, чтобы вызвать у крымских татар несомнительное чувство успеха. Проделан огромный объем работы, хотя кто-то скажет «можно было больше», но также очевидно, что сделать предстоит еще многое и многое.
Нам очень не хватает сегодня этого чувства успеха – чувства, которое возникает, когда ты достиг какой-либо цели и понимаешь, что все идет как надо, что задуманное тобой осуществляется, и ты как никогда веришь в дальнейший успех. Хотя подспудно ты понимаешь, что предстоит еще многое преодолеть.
Однако я не разделяю откровенно пессимистические настроения, которые все чаще выплескиваются, я бы даже сказал, нагнетаются в сознание людей. Все чаще слышишь: «народ разобщен», «у крымских татар сегодня отсутствует относительно общее для всего этноса видение будущего, стратегических целей, общих ценностей, путей развития» и т.д., и т.п. В общем, нет национальной идеи, вокруг которой все мы могли объединиться. С этими утверждениями я в корне не согласен. И вот почему.
Единства крымским татарам действительно недостает. Но что мы подразумеваем под единством? Голосование на выборах за одну партию или единого кандидата? Да, тут единства недостает, хотя не столько единства, сколько гражданской активности. Поддержку органов национального самоуправления? Да, не хватает. Но здесь, скорее, необходимо говорить не о системе национальной самоорганизации, а о тех персоналиях, которые ее олицетворяют. Соответственно, их успех или неудачи, поддержка или игнорирование транслируются на саму систему. Обыватель думает, что если неэффективный председатель местного меджлиса, то зачем вообще местный меджлис. Обыватели, в отличие от экспертов и аналитиков, не разделяют социальные институты от персоналии, а зря, конечно.
Вот в чем я уверен, так это в единстве нашего народа, пусть не абсолютном вокруг нашей национальной идеи. Соответственно, я нисколько не сомневаюсь в наличии самой этой идеи. Другое дело, что кто-то ее не осознает, хотя эмоционально, где-то на подсознательном уровне ощущает, но не может придать ей форму. Кому-то ее мало, так как она до удивления проста, и он пытается нарастить ее, нарядить в ненужные одежды и потом не может понять, а где собственно она сама. Эта идея тысячи раз высказывалась в разговорах за семейным столом, в конференц-залах, на массовых собраниях, она зафиксирована в документах и статьях. И меня крайне удивляет, что нам еще нужно ее искать или придумывать.
И тем более меня поражает, что задача выработать эту идею возлагается на национальную элиту. Это, уважаемые, пахнет совком. Это тогда все придумывали наверху и спускали вниз, мол, принимайте, привыкайте и делайте. Нет. Национальная идея тем и отличается, что она является общей для всех. Такую всеобщую идею может выработать только сам народ, задача элиты ощутить ее, нащупать и сформулировать просто и понятно.
А теперь задайтесь вопросом – какое желание, какое устремление является общим для нас всех? Чего мы хотим для себя, для своих детей, внуков, близких и друзей? Ведь национальная идея это и есть квинтэссенция нашего общего устремления. Долгое время ею было непреодолимое желание вернуться домой, на родину, в Крым. Теперь для большинства из нас это устремление потеряло актуальность, так как наше желание вернуться осуществилось, соответственно, и национальная идея должна стать другой. И вот вопрос, какой она должна быть? Меня, почему-то уверяют, что «новая, равная по силе и содержанию, еще не выработана». Вы согласны? Лично я – нет. Идея равная и по силе, и по содержанию, и по объему усилий, которые необходимо приложить для ее достижения, есть.
И я вернусь к заданному мною вопросу, ответ на который очевиден. Мы все желаем благополучия, то есть таких условий, в которых мы могли бы обеспечивать себе и своим близким достойную жизнь, ощущать себя в безопасности, развиваться материально и духовно.
Но ведь не зря общую для всех идею назвали национальной. Мы же не абстрактные субстанции, правда? Мы представители нации, то есть мы обладаем рядом атрибутов, которые объединяют нас в некую общность и отличают от других. И весь набор этих атрибутов – язык, верования, традиции, ментальность, общая история и т.д. – составляет базис нашего существования, который мы воспроизводим в каждом новом поколении на протяжении уже нескольких веков. Отказаться от них невозможно, хотя возможно заменить. Забыть родной язык и говорить на другом, сменить веру и отказаться от традиций. Но будет ли это полноценным существованием? Иначе, почему все нации в мире, большие и маленькие, так упорно стремятся сохранить свое отличие, и так болезненно переживают утрату каких-либо своих атрибутов?
Когда мы говорим о нашем существовании как нации, мы непременно сойдемся на двух категориях, без которых само понятие «существование» теряет всякий смысл – это сохранение и развитие. Сохранение и развитие нации, ее атрибутов – вот постоянные, базовые функции нашего существования как этнического сообщества, это основа нашего благополучия.
И здесь сразу же возникает целый комплекс целей и задач, которые необходимо достигать, чтобы существование было возможным. Это и вопросы национальной безопасности, исторической памяти, демографии, адаптации к меняющейся реальности, образования и т.д., и т.п. Вот тут мы вплотную подходим к ответу на интересующий нас вопрос – какова сегодня наша национальная идея?
Чтобы сохраниться в депортации, мы осознали необходимость вернуться на родину, и это было нашей главной идеей. Возвращение было нашим путем к спасению. Столкнувшись с угрозами нашему существованию уже на родине, мы также ищем путь к сохранению. И перед нами открывается единственный очевидный всем путь.
За все время существования этнических общностей и наций человечество пока не придумало другого эффективного инструмента выполнения функций сохранения и развития нации, кроме государства. Именно государство как совокупность институтов с конкретными функциями, призвано выполнять многочисленные задачи в сфере безопасности, развития, демографии, экономики, образования и т.д., с одной целью – существование, то есть сохранение и развитие нации.
Иного пути не существует. Именно поэтому нашей национальной идеей на данном этапе национального возрождения является построение, если кому-то нравится восстановление, нашего национального государства. Вот так просто и незамысловато. И эта идея четко и недвусмысленно зафиксирована в одном из базовых документов крымскотатарского национального движения – Декларации о национальном суверенитете крымскотатарского народа. Цитирую: «Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымскотатарского народа возможно только в его национальном суверенном государстве».
А теперь задумайтесь, разве какая-либо иная идея может по силе и содержанию сравниться с этой? Эта идея всеобъемлющая, включающая в себя комплекс более конкретных целей и задач. И самое главное, она проистекает из нашего всеобщего желания жить благополучно в безопасности и комфорте. Ее достижение призвано осуществить это желание.
И поэтому любые утверждения об отсутствии у крымскотатарского народа национальной идеи абсурдны и безосновательны.
Другое дело, когда мы пускаемся в частности. Например, задаемся вопросом, а каким должно быть наше национальное государство. Однако давайте не путать. Подобные этому вопросы уже не относятся напрямую к самой национальной идее. Это сфера путей и механизмов ее достижения. Это как раз и есть поле деятельности нашей национальной элиты: интеллектуалов, политиков, управленцев, бизнесменов, культурных деятелей и т.д. Они должны предложить обществу подходящую модель государственности, которая, с одной стороны, выполнила бы ожидаемые от нее функции, с другой – была бы достижима на данный момент. То есть предлагаемая модель не должна быть утопична и практически реализуема в существующих условиях.
И вот здесь мы должны понять, что не народ, а наша национальная элита разобщена. Это особенно касается той части элиты, которую принято называть политической. Признавая как национальную идею построение (восстановление) национальной государственности, различные группы нашей элиты расходятся не только в стратегических подходах к ее осуществлению, но и в тактических маневрах. Например, в выборе политических союзников, геополитической ориентации и т.д. Это происходит также и в результате политической конкуренции, борьбы за лидерские позиции в национальном движении.
Между тем, одни представители национальной элиты оказались не в состоянии предложить кардинально новые для национального движения механизмы достижения национальной идеи, другие, – даже при наличии, не сумели эффективно их применить. Ведь очевидно, что выработанные ранее политические стратегии или зашли в тупик или стали недостаточными. Конечно, происходит это в частности благодаря рьяному противодействию, в первую очередь, со стороны украинского государства, вернее, тех персоналий, которые его представляют.
По моему мнению, одной из свежих попыток выхода из сложившейся ситуации может стать проведение международного форума по проблемам крымскотатарского народа. Хотя на данный момент этот механизм напоминает уравнение со многими неизвестными.
В то же время, уповая на содействие международного сообщества, не стоит забывать и о внутренних ресурсах. В свое время мы смогли сделать огромный шаг вперед, создав систему национальной самоорганизации, благодаря уникальности которой обратили на себя внимание. Теперь назрела необходимость шагнуть дальше, дополнить эту систему новыми элементами, например, национальным бюджетом, кадиятом и т.д. Сегодня эти механизмы должны хотя бы стать предметом широкой экспертной и общественной дискуссии.
Задача национальной элиты – выработать новые или трансформировать существующие стратегии национального движения, а задача общества – дать им оценку. Кстати, это широкое поле деятельности для тех, кого принято называть молодыми кадрами, новым поколением и т.п.
В завершении хотелось бы подвести итог. Крымскотатарская национальная идея существует. Национальная элита должна предложить обществу модели ее реализации, а общество должно выполнить свою функцию, оказав поддержку той или иной стратегии, обеспечив ее инициаторов мандатом представительства собственных интересов, мандатом доверия, например, путем выборов.