Взаимоотношения Крымского ханства и Московии всегда носили противоречивый характер. И если во время правления Менгли Гирая хана эти отношения имели некую лояльность, которую часто в источниках подменяли словом дружба, принимая благосклонность сюзерена к вассалу за некое равноправие, то позже, при сыне Менгли Мухаммеде Гирае, ни о какой лояльности речь уже не шла. Московские князья были данниками и вассалами Гираев, и это положение тяготило отпрысков Ивана III, которых уже давно не именовали в письмах «братьями». Они вынуждены были подчиняться вековым традициям и признавать верховную власть потомков Менгли Гирая как единственных легитимных приемников Великой Орды.
Конечно же, со стороны Московии были попытки уровнять себя в правах с великоордынскими наследниками, но каждый раз им напоминали об их обязанностях, о традициях и обычаях. Показателен пример Девлета Гирая и Ивана IV. Последний посягнул на корону византийских императоров и был тут же наказан. После этого, ни о каком лояльном отношении долгие годы и речи не было, несмотря на то, что Москва постоянно домогалась установить с Крымом прежние мирные отношения, которые были при князе Иване III, и постоянно посылала к ханскому двору своих представителей.
Бахчисарай смягчился только к концу XVI века. Ислам Гирай хан, прозванный в народе Дервиш, сменил на престоле Мухаммеда Гирая II в 1584 году, а уже в 1587 году, позволил московскому царю Федору Ивановичу прислать к его двору посланника. Этим посланником стал Иван Судаков, оставивший после себя любопытные свидетельства о стране Гираев. Со временем его отчеты вошли в статейный список Крымских дел 1587 – 1590 годов.
Иван Судаков был отправлен в Крым с деликатной миссией: начать переговоры с крымским правительством о заключении мирного договора, согласно которому подвластные хану ногайцы не нарушали бы границ Московского государства; оставить в Казани и Хаджи Тархане московских наместников – ведь все равно же Московия – вассал Крыма; и самое главное, заручиться поддержкой крымских татар в войне с Речью Посполитой.
Посланника по традиции снабдили подарками хану, его женам, сестрам, принцам и приближенным правителя.
15 февраля 1587 года Судаков уже был на территории Крымского ханства. Достигнув реки Кальмиус, от некого Асана Чауша, он узнал, что Ислам Гирай только что совершил военной поход в Черкесию и благополучно вернулся в Бахчисарай.
За два дня до прибытия в Ор-Капы Судаков был встречен ханским представителем. Крымский хан через своего посыльного известил московского гостя, что ему дают толмача, и с этого дня все его дорожные расходы будут оплачены, а также предоставляют лошадей и подводы.
Долго не задерживаясь в ногайских землях, московский посланник 29 февраля прибыл в город Ор-Капы. В это время здесь находился калга Алп Гирай. Узнав о прибытии ожидаемого посланника, калга послал, к нему своего человека по имени Исмаил с предложением, тут же в Ор-Капы, выдать ему те деньги, которые он везет из Москвы для него. Судаков сразу же послал с толмачом предназначенные для калги деньги. Но Алпа Гирая оскорбила малая сумма, и он с неудовольствием вернул их обратно. Чтобы как-то исправить неприятный инцидент на следующий день Судаков послал калге подарки. Но и подарки не понравились Алпу Гираю, они были отклонены со словами, что калга султан: «на государя вашего досадует, государь ваш прислал к царевичю денег мало; и царевичевым ближним людем аталыкам и омилдешам [молочным братьям Г. А.] жалованья своего не прислал». Поэтому калга московскому послу «очей не хочет дать», то есть лично не примет в своей резиденции. Единственное, что принял калга у посланника, это грамоту царя Федора Ивановича. И только после этого 2 марта через толмача Судакову передали, что с грамотой калга ознакомился и посланник может покинуть Ор-Капы и ехать в Бахчисарай.
11 марта Иван Судаков прибыл в ханскую столицу. Его разместили на «армянских дворах», очевидно, это был армянский квартал, который располагался в пригороде Бахчисарая.
Через несколько дней к нему тайно пожаловал мурза Дербыш Куликов, который рассказал посланнику, что нынешний хан Ислам Гирай не пользуется популярностью и расположением в народе. Представитель ханской оппозиции советовал Судакову передать царю, чтобы тот поддерживал Мурада Гирая, сына погибшего хана Мухаммеда Гирая II. На что Иван ответил мурзе: «Государь крестьянской на своем слове стоит твердо, а с Ислам Гиреем царем хочет дружбы и братства, не хочет государь наш початъ никоторою недружбою». Другими словами, царь Федор подчинялся только правящему хану и не стремился строить против него козни.
20 марта с официальным визитом к Ивану Судакову прибыли люди от крымского хана. Глава этого посольства Махмед мурза известил гостя, что крымский властитель готов принять его. В этот же день Судаков с подарками и грамотой от царя крымскому хану отправился во дворец.
После официальной церемонии Ислам Гирай пригласил московского посланника к своему столу. И только на другой день посланнику была предоставлена возможность передать подарки анабеим хана Сюгер султан ханым и четырем ханским женам. К примеру, четвертой жене была послана шуба: «камка венедитцкая на хрептах на бельих». Особо выделялись две первые супруги хана Озем султан ханым и Шефер султан ханым. А так же принцам и принцессам династии Гираев, молочному брату хана, ханским приближенным, и представителям бейских фамилий Ширинских, Сулешевых и Куликовых. А вот представители могущественных семей Барынов и Седжеутов на этот раз были обделены вниманием московского данника, что собственно и отразилось на их настроениях.
Через семь дней после официального приема у крымского хана Иван Судаков отправил своего толмача к беям Ширинскому и к Сулешеву, просить их о встрече. Встреча эта была необходима Судакову для того, чтобы переговорить с первыми лицами государства о помощи Московии в войне с Речью Посполитой. Встреча состоялась спустя два дня. Иван изложил намерения царя Федора этой же весной совместно совершить военный поход против польского короля. Беи обещали Судакову, что передадут его слова хану. И спустя некоторое время посланнику было дано знать через бея Ширинского, что Ислам Гирай желает быть с московским государем в дружбе и братстве и на «общего недруга стоять за один». Окончательный ответ будет дан после того, как съедутся на общий совет – Диван все султаны, беи и мурзы.
Между тем в Крыму стало известно, что волжские ногайцы подняли мятеж против крымского хана. Зачинщиком мятежа был сын погибшего хана Мухаммеда Гирая II Мурад Гирай и его братья, которые активно агитировали московского царя Федора выступить на их стороне против Ислама Гирая хана и этим же летом начать войну с Крымом. Более того, доходили слухи, что якобы московский царь дал им в помощь своих стрельцов. Эти новости посеяли в Бахчисарае сомнения относительно союза с Московией. Ислам Гирай был крайне не доволен, тем, что царь Федор принял мятежников.
Тут же московскому посланнику в Бахчисарае сообщили через толмача, что Ислам Гирай распорядился предупредить возможный удар с севера и отправил своего калгу Алпа Гирая навстречу мятежникам, находившимся в землях московского царя.
Понимая, насколько это недоразумение может обернуться трагически для Московии, Иван Судаков отправил толмача к приближенному хана Муртазе агъе, и попросил его о встрече.
На следующий день они встретились за городом. В приватной беседе Судаков заверил Муртазу агъа, что московский князь вовсе не собирается помогать мятежникам и не поддерживает Мурада Гирая, напротив, он дорожит отношениями с Исламом Гираем и хочет быть с ним в дружбе и братстве. Но Муртаза агъа упрекнул Судакова, почему, если московский царь хочет быть с крымским ханом в дружбе и братстве держит у себя недругов Ислама Гирая? Судаков стоял на своем, он уверял, что московский царь не виноват в том, что Мурад Гирай поднял мятеж против хана, для Москвы главное, чтобы крымские татары выступили в союзе с царем Федором против Речи Посполитой.
В конце мая крымские принцы калга Алп Гирай и Селямет Гирай все же выступили в поход с целью усмирить мятежного Мурада Гирая. Но очень скоро вернулись обратно, так как пришла весть, что днепровские казаки у Очакова вышли в море и разорили крымское побережье между Кезлевом и Ор-Капы, предав пламени семнадцать крымскотатарских сел.
Еще одна неприятная новость встревожила Бахчисарай – Речь Посполитая отправила посольство в Москву. Все это благоприятным образом повлияло на ход дальнейших переговоров Судакова и 27 августа ему было объявлено желание крымского правительства заключить мирный договор с московским царем. А для этого он должен ехать обратно в Москву, для обмена послов.
Но Судаков воспротивился этому, указывая на то, что не может оставить своего поста, и что лучше всего послать в Москву особого гонца. Хану передали слова Судакова и Ислам Гирай согласился послать в Москву Асана мурзу. Последний должен был передать Федору Ивановичу, что крымский хан готов выступить в поход против общего недруга – Речи Посполитой, как только «встанет» река Днепр. Действительно, Ислам Гирай хан стал готовиться к походу, однако пришлось долго ожидать, когда замерзнет Днепр. Зима 1587 – 1588 года выдалась теплая, и Днепр «встал» только в феврале. Это позволило ханскому войску перейти реку у крепости Ислам-Кермен. Отсюда хан пошел по направлению к Каневу, на соединение с османскими войсками. Дело в том, что османский султан так же был готов присоединиться к новой войне с Речью Посполитой. А оттуда Ислам Гирай двинулся к Аккерману, где остановился, ожидая подкрепление буджакских ногайцев.
И тут случилось непредвиденное. 6 апреля 1588 года в Бахчисарай пришла весть, что крымский хан Ислам Гирай неожиданно умер. Причина смерти неизвестна, болел ли раньше хан, или с ним случилось что-то во время похода, но смерть хана дала новый поворот дипломатической миссии Судакова.
Подготовила Гульнара Абдулаева
Продолжение следует…
