О крымцах, ставших российскими мусульманами

24.11.20143:11

«…Каким образом русское мусульманство может искренне сочувствовать России и русским, когда оно их не знает и встречается с ними не иначе, как в форме начальника, действующего на непонятном ему языке: не иначе, как в форме податей, пошлин и разных повинностей..? Какое дело мусульманину до городских и земских учреждений после уплаты причитающегося налога, когда эти учреждения и пальцем не шевелят ради мусульман, как местного элемента?»

И. Гаспринский «Русское мусульманство», 1884 г.

I

Почти всю половину сентября этого года мне пришлось провести в Симферополе (Акъмесджите) в беседах с журналистами, педагогами, писателями, хранителями национальных музеев, в поселках, где массово проживают крымцы (самоназвание крымских татар) – Буюк Онлар, Юкъары Къаралез, Амурское, на ежегодном традиционном сходе земляков в Корбеке. Я пытался узнать об умонастроениях, чаяниях, тревогах коренного населения в изменившейся геополитической обстановке.

Среди незнакомых лиц в этих шумных посиделках с трудом узнал постаревших, как и я сам, Джафера Эмирали, Лютфи Бекирова – ветеранов национального движения крымских татар за возвращение на родину. С ними и многими другими активистами я познакомился во время журналистских поездок по Узбекистану. Несмотря на длительные тюремные сроки за правозащитную деятельность, полученные ими, как и сотнями их соплеменников, в числе которых и Мустафа Джемилев, оба старца выглядели несломленными, с просветлевшими лицами от созерцания холмов и глади озер, окружавших их селение. Их слова, жесты, шутки и даже неловкие движения «Хайтармы» – во всем было видно неутраченное чувство собственного достоинства.

Это перешагнувший восьмой десяток Лютфи Бекиров по-отцовски строго посоветовал сыну Рустему, избранному односельчанами главой Амурского поселкового совета, подать в отставку в знак протеста против новых властей, обвинивших амурцев чуть ли не в умышленном саботаже референдума 16 марта.

Обвиненные в поддержке призыва Меджлиса не участвовать в мартовском референдуме, покинули свои посты и мэр Къарасубазара (Белогорска) – Альберт Кангиев и его заместитель Аким Чолахаев. А главе Бахчисарайского района Ильми Умерову, бывшему зампредседателю правительства Крыма, отлично зарекомендовавшему себя на всех должностях, за те же «грехи» посоветовали после референдума уходить не в отпуск, а подать заявление о сложении с себя полномочий.

Похоже, общероссийская практика ставить черную метку на тех губернаторах и мэрах городов, которые не обеспечили убедительную победу на выборах «Единой России», дошла и сюда.

В народном сходе в Корбеке вдруг с тревогой заговорили о том, что самообороновцы в Бахчисарайском и Судакском районах составляют списки крымцев, проигнорировавших референдум, и, соответственно, не желающих идти на выборы 14 сентября. Молодые горячие ребята в ответ предложили составлять свои списки самооборонцев на случай, если их столкнут с ними лбами…

Джафар-ага степенно, делая паузы, стал переубеждать молодежь.

В Узбекистане с родственными по языку и вере крымцами коренные жители не только взаимообогащали друг друга традициями, танцами, кулинарией, но и сглаживали незначительные различия в речи, прекрасно понимая друг друга. А тут я не все слова разобрал из сказанного Джафар-ага.

– Кто их науськивает на нас, у того вместо сердца – камбур! – так в русском переводе звучало то, что сказал старец.

Потом мне со смехом объяснили, что камбур – значит горб, греческое слово, ставшее крымскотатарским.

Не успокоившись, Джафар-ага вставил в свою речь еще одно веское слово, обращаясь преимущественно к молодым, от которого повеяло античностью, словно говорили герои Гомера:

– Если они думают перемолоть наши кости на кубре, то ошибаются! – И, повернувшись ко мне: – Ну, вы все поняли, кроме «кубре» – удобрение! – и – бывший преподаватель сравнительного языкознания Самаркандского университета вдруг обратился к сидящим за праздничными столами, указывая в мою сторону: – Слышали вчера по телевидению… Этот молодой человек заявил, что у крымского татарина в спине есть железный штырь, его не согнуть…

Джафар-ага один из тех старцев, которым тогда было лет под шестьдесят или около того, которые подобно Мусе (Моисею) выводили своих детей и внуков, детей соседей и весь народ из плена Фараона. Сейчас же их внуки, не помнящие всех ужасов депортации, не соглашаются с доводами дедов и отцов, потому что новые власти впервые запретили им мирно, без трений встретить 3 мая в Армянске Мустафу Джемилева, которому было отказано во въезде на родину.

Помимо судов и больших штрафов за эту мирную акцию, молодежь получила опыт того, что из просторных шоссе и дорог, по которым они ранее шли с плакатами и транспарантами с различными требованиями к властям, теперь их загоняют в узкие пятачки, окруженные автозаками, из которых следят за каждым их движением мрачные ополченцы или омоновцы.

Не это ли повод для вечного спора отцов и детей? Отцы и деды призывают молодых людей воспринимать все с достоинством, без нервозности и агрессивности. Дети же и внуки отвечают, что время, когда отцы и деды все эти двадцать с лишним лет после возвращения довольствовались лишь достроенным наконец домом, обустроенным садом и огородом, прошло. Они хотят учиться в престижных университетах, быть врачами, учеными и во время жизни одного или двух поколений желают из разрозненного народа превратиться в граждан полноценной нации со всеми современными институтами власти для коренного народа. И высказывают «крамольную» мысль о том, что Меджлис потерял то влияние, которым пользовался в начале 90-х годов прошлого века, посему так легко новые власти обвиняют Меджлис во многих грехах и так легко изгоняют его из зданий. И не слабость ли Меджлиса демонстрируют некоторые члены его руководства, которые так и ждали удобного момента, чтобы расстаться с идеалами национального движения и занять посты в структуре тех, кто разрушает изнутри саму организацию?

«Изберут новый состав Меджлиса – парируют отцы и деды, всю сознательную жизнь руководствовавшиеся идеалами, указаниями Меджлиса, – и все пойдет, как и раньше…»

«Изберут все тех же, из старого состава», – не соглашаются молодые, своими безапелляционными, резкими высказываниями заглушая музыку, под которую время от времени пускаются в пляс женщины почти всех возрастов, приехавшие на сход бывших односельчан.

Те поселения, вперемешку из достроенных и еще не покрытых крышей домов, где компактно проживают крымцы и где, как кажется молодежи, жизнь остановилась, новые власти называют сараями на полях и обещают снести. Для самих крымских татар они давно стали «полянами протеста», где они могут собраться и прилюдно обсуждать свои насущные проблемы.

Почему-то все недовольство, угрозы главы правительства Крыма адресованы в большинстве случаев к крымским татарам. «У нас нигде в законе не записано, что мы должны давать жилье только рядом друг с другом», – заявил он, имея в виду крымскотатарские семьи.

Ведь всяк в Крыму знает, что поселки компактного проживания коренного народа – это результат сопротивления властей полуострова возвращающимся на родину крымцам, нежелания на законных основаниях выделять им земли под строительство и обустройство жилья. В лучшем случае их гнали в предгорные районы лепить свои сакли на скалах или каменных откосах, к которым невозможно подвести ни воду, ни газ, а чтобы поднимать наверх местный материал – ракушечник, надо обладать альпинистскими навыками. И все равно строились и на скалах, и в голой степи, потому-то и оказались рядом друг с другом, что выживали, благодаря взаимовыручке, методу «хашара» – как говорят в Узбекистане, когда всем миром строят дом, вырубают среди скал дорогу, огораживают поселки деревьями и кустарниками, чтобы защититься от степных песков…

Не скупится на угрозы в адрес коренных жителей и теперешняя крымская прокуратура. Запрет на въезд полуостров лидеров Меджлиса – М.Джемилева и Р.Чубарова. Иные угрозы активистам движения стали общим местом для правоохранителей, призванных в новых реалиях создавать условия для спокойного, мирного сосуществования всех граждан, Власти даже не задумываются над тем, какой имидж обретает полуостров в глазах не только многочисленной диаспоры крымских татар в Турции, Румынии, США, Болгарии, но и в самой России. Неужели новообразованная республика, которую было обещано за короткий срок сделать образцовым для всей России регионом, должна сначала пройти путь КНДР, вдохновляемой учением «чучхе»? Похоже, местные деятели не только не думают о своем авторитете, но и об авторитете России в мире. Скандал в мировых СМИ о якобы грядущей депортации крымских татар приобрел такой масштаб, что мог грозить новыми для РФ санкциями, если не экономическими, то культурными, гуманитарными. Поэтому в стенах ООН министру иностранных дел Сергею Лаврову пришлось дезавуировать агрессивные высказывания новоявленных властей Крыма. Как сообщило ИТАР-ТАСС, С.Лавров о каких-либо проблемах крымских татар не слышал, заявив, что «они – граждане России и подлежат обхождению, как и любой гражданин …».

Почти вышедшее из обихода старомодное слово «обхождение» в лексиконе такого интеллигентного министра, как С.Лавров, может иметь двоякий смысл. Очевидно, глава МИД применил его для успокоения мировой общественности, давая понять, что Российская Федерация в отношении своих многочисленных народов никогда не пользовалась и впредь не будет пользоваться такими бесчеловечными сталинскими методами, как депортация, и что крымцы, как и все другие народы, заслуживают вежливого, любезного обхождения. Нo местные крымские власти почти с самого начала своей деятельности стали пользоваться противоположным смыслом слова «обхождение», его антонимом, действуя в отношении крымцев, органов их самоуправления, прессы, телевидения, культовых учреждений нелюбезно, неприветливо, неучтиво, и это еще мягко сказано.