Имя Эльвиры Сарыхалил – уникальной исполнительницы крымскотатарских народных песен – хорошо знакомо нашим читателям. На страницах Avdet мы не раз рассказывали о ее успехах и победах. За два года со времени нашего последнего общения в жизни Эльвиры произошло немало событий и принято немало важных решений. В интервью Avdet певица рассказала о своем непоколебимом решении остаться на Родине, несмотря на хорошие перспективы за ее пределами, о воспитании детей и как это не мешает ее творчеству, о своих хобби и творческих планах на будущее.
– Какие свои успехи за последние несколько лет Вы могли бы выделить? Насколько плодотворными оказались эти два года.
– Все вокальные интерпретации, импровизация внутри крымскотатарской песни будь он ориентальным, джазовым или с элементами академического пения – это природа моего голоса, в том числе самостоятельная работа. Мне никто готовенькое не приносит из сборников с нотами, хрестоматий. Мой репертуар – это годами накопленный личный архив песенного фольклора. С этими песнями я обращаюсь бережно. Я пою как аутентичную песню, так и её новые обработки, при этом часто сохраняя базовую форму народной песни в своем оригинальном виде. Это, может, и есть успех. Если говорить о конкретных проектах, калоборейшенах, то наша совместная композиция «Битим склом» с группой «Kozak System», украинские слова которой Олександра Положинського, а крымскотатарские слова и музыка народные «Ал вер, ярем, дуфегими», а также слова из гимна Номана Челебиджихана «Ант эткенмен». Песню «Битим склом» мы с ребятами посвятили крымскотатарскому народу.
Проект «Крым в лицах» с художницей Милой Чизелдайн, который мы презентовали в Киеве в арт-центре М17. Были изображены личности, по словам Милы, носители культуры кырымлы, политические деятели, вдохновившие её на этот проект. Среди лиц в картинах оказалась я. На презентации я пела с турецким певцом, сазистом Мустафой Кизилдели. Была представлена там же инсталляция – старые странички Корана, найденные в селе Кучук Узень при реставрации мечети, вокруг них на столике земля, привезенная с судакского и алуштинского побережий Крыма. Все это дополнял видеоряд с короткометражкой о Бахчисарае, созданный Эрнесом Сарыхалилом. Я люблю стиль Милы. Такого еще нигде не видела, чтобы так точно сливался в картине город в лице героя. Это надо видеть, трудно объяснить.
Из самых последних проектов люблю творчество с бэндом «Acoustic quartet». С фронтменом группы Ефимом Чупахиным я уже пела при создании саундтрека к документальному фильму «Крым внутри», поскольку Фима был саундпродюсером этого творения. А потом мы встретились с бэндом, подготовили программу из крымскотатарских песен моего репертуара и благополучно выступили во Львове, Киеве и Харькове, где позже к нам в проект присоединился Дэн Курфирст – нью-йоркский барабанщик, перкуссионист. Кстати, Дэн участвовал в Америке в музыкальном проекте, получившем премию «Грэмми».
Одна из запомнившихся поездок – в Берлин, где были организованы показ фильма «Бальзам» о народных песнях с моим участием режиссера Динары Ахтемовой, оператора Эрнеса Сарыхалила и небольшой концерт.
Есть новенькие идеи, мы все объявим на своих страницах в соцсетях, и все, кому интересно, увидят.
– Вы предпочли остаться в Крыму, хотя сотрудничаете со многими украинскими коллективами, и в Украине вас знают и любят. Почему решили остаться?
– Я пока остаюсь в Крыму, хотя возможность уехать была. Не могу покинуть Крым. Здесь останутся родители, старшая сестра с семьей. Трудно. Тем более у нас двое детей их переводить – старшего в школу, младшего в садик. Отрывать их сложно. Они тоже любят Родину. Не могут без моря. Конечно, я бы достигла большего, если жила, например, в Киеве и успевала участвовать во всех проектах, которые мне предлагают. А находясь в Крыму, я выбираю только из того, что смогу осуществить из-за расстояния и неудобств добираться на материк.
Я хочу народные песни напрямую связывать с землей, где они рождались. Я хочу, чтобы оно было настоящим – полная трансляция «крымскости» и местной мудрости через связь с родными корнями. Это значит быть в своем соку. Понимаете? Быть в самом ядре своей культуры, не поверхностно. Поэтому я в полной мере познаю и стараюсь использовать накопившийся потенциал.
Мне дорого каждое деревце в чаирах, мне необходим ручей, его вода, воздух гор, плеск волн, хруст под зубами вязкой хурмы, запах инжировых рощ,
Пока я работаю над определенным материалом песен, я в Крыму, потому что следом идет моя авторская музыка на стихи крымскотатарских поэтов, и её я сделаю, возможно, в другой стране. Но это позже.
– У Вас двое маленьких детей. Как Вам удаётся совмещать материнство и творчество? Раскройте несколько своих секретов
– Я уделяю очень много внимания детям. Но не сюсюкаюсь. Мы учим суры из Корана, арабский, французский языки. Читаем крымскотатарские сказки, ходим на борьбу. Когда они спят, могу уделить время музыке, учить песни, читать. Поэтому могу не спать ночами. Это не значит, что днем я валюсь с ног. У каждого ребенка есть свои права перед родителями, и у родителей есть свои права перед детьми. Например, ответственность за детей в их воспитании стоит за папой мамой. Я не боюсь стать знаменитой позже на два-три года. Я не боюсь чего-то упустить. Я знаю одно: если Аллах хочет дать дар, он даст. Семья – это круто. Если мне везет в творчестве, то тоже принимаю и еду петь. Признаюсь, нужно много энергии, чтобы давать концерт в беременном положении, сниматься в клипе на 7-8 месяце в 40- градусную жару и проходить целый день на высоком каблуке по бездорожью ради искусства. Потом возить грудного малыша с собой на поезде на фестиваль, после этого выходить на большую сцену, бойко звучать и свеже выглядеть. Старшенький Мохамед участвовал во всех моих записях, репетициях. Он прошел эту школу. Потом маленький Насэр. Они привыкли. Сейчас они подросли и остаются с бабушкой и дедушкой или с папой дома, но заказывают мне подарки, игрушки, модные штучки из поездок. Детям нравится, что меня показывают по телевизору. Перед сном они выбирают любую из народных песен, которую я им исполняю. Не заставляю их специально слушать ту или иную музыку, петь. Родные люди меня поддерживают. Я знаю свои силы, расходую из того, что имею, и не беру на себя больше, чем успею реализовать.
– Чем Вы, помимо творчества, занимаетесь?
– Люблю вязать особенно в холодные дни. Для меня это мистика – крючком вязать кружева, цветы, аксессуары. Любой удачный хэнд мэйд поднимает настроение. В детстве мама мне связала красное платье. Я его так долго носила. Такого не было у других. Плюс ощущение тепла маминых рук. Люблю носить вещи, украшения сделанные руками. Иногда рисую. Верю, что рисунок показывает подсознательные символы. У каждого они свои. Я неравнодушна к художникам их понимаю, как себя. Мои фавориты Винсент Ван Гог, Клод Моне, Пабло Пикассо. Могу выделить некоторые работы Жоржа Сёра. Из крымских художников Зарема Трасинова, Асан Бараш, Рустем Эминов, Усеин Боданинский. Из молодежи – две мои подруги Сакине Байри и Мила Чизелдайн. Я особо не наблюдаю за новинками моды, однако за жизнью художественных галерей, появлением новых художников стараюсь следить.
Интересуюсь историей Украины и Крыма. Особенно интересен Эвлия-челеби. У меня есть ряд книг, которые иногда приоткрываю. Потом садимся с друзьями или в семейном кругу за чашкой кофе и обсуждаем впечатления от прочитанного. Так, мне нравятся шумные дебаты за столом, когда каждый делится своим интеллектом. Мой отец знает много тувахских диалектных слов (Тувах – ныне село Рыбачье под Алуштой, — прим.ред.), старые воспоминаниями о привычках, традициях прадедушек и родителей. Я все это запоминаю. Люблю печь вкусности дома. Приятно, когда дома тепло и пахнет бисквитами.
– Популярность у широкой крымскотатарской аудитории Вам принес клип, ставший лучшим на шоу Meydan-FM. Планируете ли подобные видеоработы?
– Год назад мы планировали с братом Эрнесом и его супругой Зерой снять клип на лемковскую песню «Пiд облачком». Мы со стилистом уже придумали образ. Но Эрнес поступил в университет в Киев и переехал. Поэтому осуществления идеи стало сложным. Песня в аудио-версии записана с бас-гитаристом Игорем Закусом (он меня познакомил с этой песней) и Сергеем Клевенским, который филигранно играет на окре. Звучит мистично. Записывались мы отдельно Игорь в Киеве, Сергей в Москве, я в Крыму. Все свел в Питере Артем Алтунин – звукорежиссер группы Sunsay. Песня попала в хит-парад на сайте Jazz in UA. Пока таких видеоработ как «Геджелер, узун геджелер» мы не задумываем. Зато песня «Дениздеки балыхлар», которую мы записали в проекте с джаз-бэндом Acoustic quartet, уже забирают как саундтрек к новой короткометражке.
– Каковы Ваши творческие планы в целом?
– Есть творческие идеи на 2016 год. Трудно что-то планировать, находясь в современном Крыму. Но я все равно готовлю новую программу.
Пока у меня есть желание петь и рассказывать о наших песнях, я ИншаАллах буду стараться это делать.
– Два года назад Вы принимали участие в так называемом тюркском Евровидении. Как Вы это участие расцениваете для себя? Ещё бы хотели поучаствовать?
– Да, был в моей жизни Turkvision как бы тюркское «Евровидение».
Я прошла два отборочных тура в Крыму, а финал был уже в Эскишехире, Турция. Участвовать я решилась с единственной целью – представить Крым турецкому зрителю, не рассчитывая ни на какие призовые места. Как конкурс Turkvision не воспринимаю. Это фестиваль тюркских культур. Получила удовольствие от участия. Меня приехала поддерживать подруга Тамила Ташева. Мы познакомились с хорошими людьми участниками феста, говорили с ними на одном языке, прекрасно понимали друг друга. Приём был потрясающий: вечера с суфийской музыкой, пати на корабле по Босфору. Немного прогулялись по Стамбулу. Я приехала в Турцию как к себе домой и приеду еще, только не на Turkvision. Я давно переросла подобные конкурсы. Только очень уж тогда мне захотелось петь от Крыма для Турции.
В подобных конкурсах много подводных камней, а я хочу искусством заниматься.
Фото: Олег Ницко, Юрий Дворник, Эрнес Сарыхалил
