«В годы войны наша семья жила недалеко от Джанкоя, куда отца, Ильясова Сеит-Ибрагима, пригласили на должность имама мечети. Он происходил из рода известных крымских шейхов, еще до революции получил солидное религиозное образование, окончив медресе в Крыму, а затем и в Баку. Свободно владел арабским и фарси. Уже в советское время учился в Крымском педагогическом институте.
Летом 1942 года оккупационные власти стали брать на учет цыган. А в Джанкое они составляли значительную часть местного населения. Пошли слухи, что цыган ждет печальная участь евреев и крымчаков.
Был жаркий летний день. Отец облачился в длиннополую одежду мусульманского священнослужителя, надел на голову чалму… и поехал в Джанкойскую комендатуру, прихватив с собой и меня, 13-летнего пацана.
Прибыв на место, отец попросил через переводчика встречи с комендантом. Через несколько минут нас пригласили войти. Немецкий офицер, помню, учтиво поздоровался и спросил, что привело мусульманского пастора к нему. Отец сказал, что хочет сообщить господину коменданту кое-какие сведения о крымских цыганах. Мол, они являются выходцами из Индии, тысячу с лишним лет назад расселились по многим странам Азии и Европы. Часть из них вела оседлый образ жизни, другая предпочитала кочевать с места на место. Цыгане, как правило, принимают язык и религию страны, где проживают, сохраняя при этом и родной. Например, в Крыму пользуются крымскотатарским языком и исповедуют мусульманскую религию, а в России говорят по-русски и являются христианами православного толка.
Комендант внимательно слушал, делая заметки на листе бумаги и изредка задавая уточняющие вопросы.
В частности, спросил: являются ли цыгане и крымчаки родственными народами?
Отец ответил, что между ними нет никаких родственных связей, так как крымчаки – тюркоязычный народ, исповедующий иудаизм, а цыгане по происхождению являются ариями, чем поверг немецкого офицера в крайнее изумление.
— Откуда у вас такая информация? — спросил он. Отец сослался на какое-то историческое сочинение, название которого комендант записал и сказал, что сообщит сведения, полученные от отца, начальству.
Так, видимо, и произошло, ибо через неделю цыган оставили в покое…»
Насколько я помню из рассказов хартбаба, прадедушку попросили за сутки найти всех цыган Джанкоя в реестрах, которые велись в мечетях и куда записывались имена всех новорожденных мусульман. Прадед эти документы предоставил, и только после этого цыган оставили в покое. Но это уже не было письменно зафиксировано мной. В детстве это была одна из моих любимых историй, вместо сказки перед сном.
Мавиле ХАЛИЛ, crimeantatars.club
