Д.В. Николаенко
Мифология Крыма
ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК. В.Х. КОНДАРАКИ
ПРАВОСЛАВИЕ И КРЫМ
Кондараки концептуален. Он не может пройти мимо принципиальных тем. По этой причине он неизбежно затрагивает тему христианства в Крыму. Это одно из основных направлений крымской мифологии.
Большой интерес представляет брошюра Кондараки «История христианства в Тавриде до присоединения к России». Она была издана в 1871 году. Это классика первоначальной мифологии Крыма. Первые опыты всегда показательны и нелепы.
Задача работы показать, что Крым есть территория, по праву принадлежащая России. Расширение границ Российской империи в южном направлении, не есть некая экспансия именно империалистического толка. В Крыму давние христианские традиции. Именно православные традиции. Крымские же татары есть пришлое население.
Для обоснования столь экстравагантных, с научной точки зрения, выводов, Кондараки привлекает весь мыслимый и немыслимый материал. Легенды, летописи и массу всего остального. Активно используются «народные сказания». Прекрасный источник информации. Особенно он хорош для (не) проверки.
Самая примитивная идеологическая и научная интерпретация у Кондараки дана в отношении наиболее древнего периода истории Крыма. Ее примитивность связана с тем, что это были первые опыты именно идеологической интерпретации истории Крыма. С конца XVIII века начали делать описания Крыма. Например, Кеппен и многие другие. Но это были описания конкретного характера. Кеппен, и прочие авторы второй половины XVIII — первой половины XIX веков, не решали задачи идеологического характера, в отношении «всеобщей крымской истории». Такой проблемы не стояло. Делались отдельные подделки (Тмутараканский камень). Писались отдельные тексты. Но задачи формирования определенного имперского образа освоения Крыма еще не было.
На определенном этапе освоения задача становится актуальной. Во второй половине XIX века такая задача появляется. Она стала итогом не столько «углубления научного познания Крыма», сколько изменения ситуации с его освоением. Именно реальные процессы освоения территории привели к тому, что стал меняться и образ Крыма. Он стал мифологизироваться по всем периодам истории.
Отношение к Кондараки
Негативная оценка Кондараки представлена А.Л. Бертье-Делагардом. Он назвал сочинения Кондараки многотомной ерундой, не заслуживающей ни малейшего доверия. Да, действительно, это многотомная ерунда, не заслуживающая малейшего доверия. Равно, как и многотомные «Известия ТУАК», есть такая же ерунда, не заслуживающая доверия. Показателем профессионального уровня самого Бертье-Делагарда является одна из его последних работ, по поводу тмутараканского камня. Как сказал бы В.И. Ленин, «архиерундовая вещица».
Все это есть идеологические продукты, различные срезы мифологии Крыма. Дело только в том, что мы имеем дело с различными версиями мифологии Крыма. Последняя версия категорически перекрывает и отрицает более раннюю. Версия ТУАК отрицает версию Кондараки. Мифология Крыма вышла на новый уровень. Не было необходимости создавать и разыскивать тмутараканские камни, и создавать историю Крыма на летописном уровне, как это делал Кондараки. Все это было уже пройдено, и все это уже стало «фактом реальности крымской истории». Мифология Крыма перешла на качественно новый уровень сотворения — уровень единого архива, содержащего набор тенденциозно подобранных документов. Важен был не отделенный факт или историческое идеологическое построение. Создавалась сумма фактов, неизбежно подводящая к определенному выводу, при ознакомлении с ней. Сумма фактов была основана на имперской концепции освоения Крыма, как неотъемлемой части российской территории.
Именно по этой причине Бертье-Делагард столь категоричен и негативен в отзыве о Кондараки. От такого рода предшественников, как Кондараки, нужно было отгородиться. Кондараки, как и Мусин-Пушкин, были слишком одиозными фигурами. Несмотря на одиозность людей, их дело не пропало. Имперская мифология Крыма стала привычной и стала приобретать «научные» очертания.
Интересно, что у Бертье-Делагарда есть специальная работа относительно разоблачения фальсификаций, подделок по крымской истории. В ней не ставятся вопросы принципиального плана. Нет задачи корректного осмысления истории Крыма, перехода на корректные научные теоретические и методологические позиции ее описания. Все внимание уделено конкретным подделкам, которые во многом генерировались ради получения прибыли. Это были подделки, как часть рыночной экономики своего времени.
Простаки – любители с деньгами, есть всегда. Поэтому всегда и везде будут подделки, которые выходят на рынок, под видом новых археологических находок. Бертье-Делагард выступает против такого подхода. Он гневен и беспощаден к врагам истории Крыма. Но он ни слова, ни сказал относительно фальсификаций крымской истории на уровне теоретическом и методологическом. Проблемы не было. История Крыма – воск, и из него можно делать на концептуальном уровне все, что нужно государству российскому. Но категорически нельзя заниматься подделками монеток, статуэток и прочих артефактов. С такими людьми Бертье-Делагард беспощаден. Всех разоблачит, пригвоздит к позорному столбу истории.
То есть, негативная оценка Кондараки со стороны Бертье-Делагарда основана на том, что было иное время и иной уровень рефлексии относительно Крыма. Бертье-Делагард занимал существенно иную методологическую позицию, но различие связано не столько с профессионализмом этих людей, сколько с требованиями и условиями времени. Эти люди представляли различные уровни крымской мифологии.
Неопределенно позитивная оценка творчеству Кондараки дана А.И. Маркевичем. На протяжении весьма длительного времени, он активно пытался собрать рукописи Кондараки в архиве ТУАК. Проблема была в том, что Кондараки умер в Одессе, и в этом же городе остались и его рукописные материалы.
Такого рода активная позиция Маркевича, мне представляется весьма высокой оценкой творчества Кондараки. Хотя с другой стороны, интерес к наследию Кондараки мог быть связан с компрометирующими материалами, потенциально содержащимся в его материалах. Кондараки был предтечей ТУАК, и что он мог нафантазировать, было не вполне безопасно. Архивы должны гореть. Как, например, сгорел архив Мусина-Пушкина, исчез архив Карамзина. У древних русских текстов не должно быть черновиков. Все в печку.
Позитивная оценка Кондараки дана современным автором А.А. Непомнящим. Она выражена в том, что он посвятил немалое количество страниц описанию творчества Кондараки. Отмечается, что Кондараки внес значительный вклад в развитие исторического краеведения Крыма. К числу его достижений отнесено то, что он был одним из первых, кто создал хронологически непрерывный научно-популярный очерк истории Крыма. Отмечается, что Кондараки освещены многочисленные аспекты истории Крыма, собран большой фактический материал. Ценность этого материала очень высока в виду произошедших драматических перемен.
Непомнящий, в основном, рассматривает Кондараки как собирателя крымского материала. «Изучая творчество В.Х. Кондараки, мы задаемся вопросом: был ли он просто краеведом-собирателем или же являлся собирателем-исследователем. Мы склонны остановиться на первой формулировке».
С нашей точки зрения, такая оценка работ Кондараки не вполне корректна. Сводить их к собирательству материала категорически не стоит. Кондараки не был непрофессиональным энтузиастом, увлеченным только сбором фактологии. Он формировал образ Крыма. Соответственно этому подбиралась и фактология.
Два вида мифологии
Интересно проанализировать мифологию Крыма в понимании Кондараки и мифологию Крыма, развиваемую в ТУАК. Что осталось, а что нет? Мифология Крыма есть процесс, и ее исследование, именно как процесса, может быть полезным и интересным для понимания рефлексии по Крыму в целом.
Оценка Кондараки с позиций теории СКС
В своей оценке Кондараки я исхожу из того, что дело не только, и не столько в текстах самих по себе. Как и любое краеведение, связанное с районом социо-культурного переосвоения, работы Кондараки по Крыму нужно оценивать только на фоне объективных процессов освоения территорий. Их не стоит рассматривать только как тексты, и только с точки зрения стремления автора к абстрактной истине, художественной выразительности или чему-то аналогичному. Такого рода оценка будет некорректной. Во второй половине XIX века начала активно твориться история – мифология Крыма, и Кондараки активно участвовал в данном процессе. Нужно было вписывать Крым в российскую СКС, искать новые формы его освоения. Крым переставал быть некой экзотической территорий, отличной от остальной российской территории, и стал приближаться к Крымской области СССР. Процесс занял длительное время, но оно естественно для такого рода явлений. Они длятся до столетия и более.
Кондараки был ориентирован на первоначальное формирование идеологического образа освоения Крыма. Бертье-Делагард уже решал задачи иного характера. Он научно разыскивал и описывал бесчисленные частности, но не касался принципиальных вопросов. Детали ложились в русло сформированного идеологического образа Крыма. Отношение Российской империи к пониманию освоения Крыма, определило и задачу ТУАК. Она была в «научном обосновании», «научной детализации» этого идеологического образа. Кондараки такие задачи еще не решал.
В оценке деятельности Кондараки важным моментом является последовательное разделение различных периодов освоения Крыма, и связанным с ними задач, стоящих перед рефлексией о Крыме. Если мы не сделаем этого, то все перемешается в плоскость абстрактного научного описания Крыма. В такой интерпретации Кондараки, со своими текстами, смотрится, в лучшем случае, как источник информации по сказкам и обычаям народов Крыма. При этом источник сомнительный, по причине того, что добавить, что угодно от себя, он мог совершенно спокойно. Проверять в 2000-е годы данные, описанные Кондараки, невозможно. Но … так оценивать Кондараки и не стоит. Его тексты есть реликт российской мифологии освоения Крыма.
