Непринятие закона о полномасштабной реабилитации крымцев:
возможность торжества равных прав нарушается отсутствием равных возможностей.
Недавно на одной дискуссии в Киево-Могилянской Академии среди многих затронутых проблем было сказано о сложности принятия каких-либо нормативных актов, касающихся восстановления прав крымцев (крымских татар).
Эти сложности связаны прежде всего с тем, что каждый украинский чиновник считает нужным вспомнить о статье 21 Конституции Украины, согласно которой все люди равны в своих правах. Следовательно, никому не может быть предоставлено привилегий, а тем более по национальному признаку – все равны, и точка.
В таком случае возникает вопрос: как же поступать, если в недавнем прошлом в грубейшей форме и жесточайшим способом были нарушены элементарные права. Причем, одновременно и отдельных людей, и целого народа, к которому эти люди относились и которые проживали на определенной территории? И жертвой тяжкого преступления, по сути масштабной трагедии они стали именно из-за своей национальной принадлежности.
Нарушения имели продолжительный характер, т. е. были длительными. Сказать, что они прекратились и безвозвратно ушли в прошлое – ни в коей мере не соответствует действительности. Отсутствие возможностей для восстановления грубо нарушенных прав также является нарушением, и 18 мая 1944 года – это точно зафиксированная дата одного из самых массовых и бесчеловечных преступлений .
Но когда чиновники, правоведы, политологи, разностатусные эксперты вспоминают о равных правах, они «почему-то» всегда забывают о проблеме наличия равных возможностей.
Тысячи детей не имеют возможности изучать родной язык, поскольку отсутствует достаточное количество школ, равно как и дошкольных учреждений. А тысячи родителей этих детей чаще всего не имеют возможности сохранить родной язык даже на бытовом уровне, в семье, потому что и их родители, не имея возможности его изучения, в лучшем случае используют его в качестве разговорного.
Но если бы школы вдруг появились, вряд ли решилась бы проблема подготовки необходимого количества педагогов. И даже если наличие таких педагогов перестало бы быть одной из проблем, появилась бы следующая – учебники. Это один из примеров нарушения права, проявившегося исключительно по национальному признаку. И наличие в украинских реалиях права на обучение на родном языке остается не более чем текстом на бумаге.
Кто-то скажет, что это право не из числа самых фундаментальных. Однако факты убедительнее. Ведь именно нарушение этого права привело к чрезвычайно печальному результату: ЮНЕСКО отнесло крымский (крымтатарский) язык к языкам, которые под угрозой исчезновения.
Возвращаясь к мысли, высказанной в начале этой заметки, попробуем перенести на крымцев тезис о том, что наделение какого-либо лица или группы лиц специальными правами по национальному признаку является неуместным, поскольку ставит такую группу в более благоприятные, привилегированные правовые условия, чем те, в которых находится другая часть социума.
Я часто, порой и от весьма честных, образованных людей, слышу слова о том, что в случае предоставление крымцам специальных прав в отдельном законе, нарушит равенство, что остальные этнические сообщества окажутся ущемлёнными в правах.
В таких случаях представляю себе ситуацию: идет по улице крепкий человек и вдруг видит другого человека, который едет в инвалидном кресле-коляске – ноги сломаны. И здоровяк думает: «Чего он расселся в кресле? Сам идти не может что ли?». Потом подходит к больному и, настаивая, чтобы тот шёл сам, легко и просто опрокидывает коляску.
Согласитесь, ситуация негуманная, мягко говоря, чудовищная. Именно так это и выглядит, когда крымцам назойливо твердят о правовом равенстве. Мало кто задумывается о том, что равенство далеко не всегда является синонимом и критерием справедливости.
С тем, что именно справедливость есть главным признаком понятия «правовой» никто спорить не будет. Поступок, мысль, доктрина или закон являются правовыми только тогда, когда они справедливы. Утверждение о предполагаемом нарушении «равенства для всех» в случае принятия закона, касающегося специальных прав для крымцев, лишена правовой логики, поскольку именно этот шаг помог бы восстановить справедливость путем выравнивания возможностей, а не предоставления привилегий.
К сожалению, ни общество, ни власть в Украине еще не доросли до осознания того, что каждый раз слова о равенстве, звучащие в контексте темы принятия закона о восстановлении прав крымцев (крымтатар), равносильны отсутствию желания предоставить инвалиду с переломанными ногами не то что коляски, но даже костылей.
В Норвегии, Швеции и Финляндии, в какой-то момент послевоенной истории, милосердие и дух права, наконец-то, восторжествовали. Около 30 лет назад были приняты нормативные акты, регламентирующие права саами – коренного народа Скандинавии. Другими словами, в целях полного выздоровления ему предоставили «инвалидное кресло». И надо сказать, пациент стал достаточно быстро поправляться. А те, кто вовремя осознал необходимость подобных действий – просто по-человечески счастливы…
Сулейман Мамут,
студент ИМО КНУ им. Шевченко
