На протяжении всего 1703 года не утихали волнения. Ногайцы, живущие в приграничной черте, неустанно сообщали хану Селиму Гираю о том, что московиты по-прежнему укрепляют свои поселения и нарушают границы. Теперь и Селим Гирай предупреждает Порту об опасности с севера.
Одновременно в самой узкой части Керченского пролива он закладывает новую крепость, получившую название Ени-Кале. Это была мощная твердыня с пушками, которая должна была препятствовать возможному проходу русских кораблей между Азовским и Черным морями. Внял предупреждениям хана и молодой султан Ахмед III, сменивший на престоле своего предшественника в 1703 году.
Крепость Ени-Кале не успели завершить при жизни Селима Гирая. 22 декабря 1704 года в возрасте 73 лет он умер. После его погребения крымские вельможи по старинному обычаю собрались на совет, чтобы выбрать нового хана. Большинство беев имело расположение к старшему сыну Селима, Девлету Гираю. Другие же видели приемников в других сыновьях: Каплане, Менгли и Сафа Гираях. Однако жребий пал на Гази Гирая. Но последний недолго занимал вожделенный престол. Уже в 1707 году он вынужденно уступил его другому брату Каплану Гираю.
В 1708 году на крымский престол вторично был призван Девлет Гирай II. В этот же год в Бахчисарай ко двору крымского хана прибывает шведское посольство с предложением вступить в союз со Швецией против Русского государства. Девлет с радушием принял послов. Он уже давно следил за международной обстановкой, знал, что шведы выбрали местом в своем Восточном походе территорию Украины, и желал принять участие в военной кампании против Петра I. Более того, через своих стамбульских друзей-единомышленников он склоняет к совместному выступлению султана. Одновременно хан вступает в переписку с польским королем Станиславом и гетманом Иваном Мазепой. И уже к началу следующего года обещает Карлу XII военную поддержку в масштабной кампании против русского царя.
16 мая 1709 года к Карлу XII пребывают ханские представители. Перед последними была поставлена задача – в ходе переговоров добиться официального обязательства шведского и казацкого руководства не заключать мира с московитами, пока в нем не будут учтены все крымские требования. Однако кроме предварительных соглашений никакого результата эти представители не добились, и переговоры были прерваны до прибытия в шведскую ставку в Украине официального ханского посольства.
Как известно, в знаменитой битве Северной войны, состоявшейся под Полтавой в июле 1709 года, Крымское ханство не приняло участие, хотя на тот момент являлось союзником Швеции и вело масштабную подготовку к совместным военным действиям против Русского государства. Еще весной того года Карл XII, уверенный в помощи крымских татар, согласовывал с представителями Девлета Гирая II виды и сроки помощи ханства. И казалось, ничто не могло помешать осуществлению плана двойного удара по войску Петра I, задуманного шведским королем и крымским ханом совместно с казаками Сечи и Дона… Но этого не произошло. Почему же союзники не объединились и не нанесли сокрушительное поражение войскам противника?
Ответ на этот вопрос можно найти, проследив всю цепочку событий, которая происходила накануне известного сражения.
Союз Швеции и Крымского ханства для царя Петра был реальной угрозой. Под Полтаву Карл XII должен был привести, по одним источникам всего 17 тыс. воинов, по другим, возможно завышенным, – 26 тыс., тогда как Петр собрал около 40 тыс. солдат. Но у шведов была надежда на крымскотатарское войско. А это в корне меняло дело. На то время ханская армия превышала 40 тыс. аскеров, не считая осевших в ханстве беглых казаков. Последние, казаки-некрасовцы, еще в начале 1709 года, преследуемые петровскими войсками, с разрешения ханской администрации переселились с Дона в пределы крымского государства на Кубань и изъявили желание состоять на службе хана. К тому же не было никаких гарантий, что к шведско-крымской коалиции не примкнет османская сторона. А это означало, что в решающем сражении чаша весов могла резко склониться в пользу шведов.
Это обстоятельство тревожило Петра, который не мог силой своего оружия обезвредить ни Девлета Гирая, ни Карла XII, ни османского султана Ахмеда III. Единственным выходом оставалось подкупить одного из противников, с целью выбить его из игры.
Одним из главных и весомых противников был крымский хан. Именно ему первому Петр попытался передать деньги. Как и следовало ожидать, Девлет Гирай с презрением отверг взятку гяура и еще больше укрепился в своем стремлении вступить в войну против Русского государства. Но Петр сразу не отступился. Он еще раз направил в Бахчисарай уже посольство во главе с неким дворянином по фамилии Блеклый снова с деньгами, и на этот раз с письмами, в которых содержалось требование выдать некрасовцев царю на расправу. Девлет Гирай проигнорировал последнее требование царя и отправил русское посольство обратно с категорическим отказом.
Одновременно с посольством в Крымское ханство Петр направляет посла Петра Толстого в Османскую империю с теми же условиями – убедить хана крымского выдать ему беглых казаков-некрасовцев. И если Девлет Гирай был принципиален в вопросе денег, по Толстому в приватном общении с визирем Чорлулу-Али пашой при помощи солидной взятки удалось убедить его и других придворных в том, что предприятие короля Карла XII не должно поддерживаться османской стороной и что Русское царство более надежный союзник. А добрые отношения к султану царь обязывался доказать уничтожением своего военного флота в Азове. Петр и в самом деле на глазах у османских чиновников сжег свой Азовский флот. На самом деле этот флот был выстроен из сырого дерева и соответственно был непригоден. Но турки об этом даже не догадывались. Дели Петро – так османы называли русского царя, по мнению визиря, показал себя человеком слова. Теперь и визирь должен был приложить усилия, чтобы султан сумел убедить Девлета Гирая II выдать ему казаков и отказаться от идеи выступать против русских совместно со шведами.
Султан же со своей стороны шлет письма крымскому хану с настоятельными просьбами не вмешиваться в шведско-русские дела. Но Девлет был настроен решительно. Он прилагает все усилия для того, чтобы переубедить султана в обратном и трезво взглянуть на очевидные вещи. Вскоре великий визирь сообщил, что султан одобрит выступление крымского хана, но при одном условии – Османская империя должна иметь гарантии победы над русскими. А лучше, если Карл XII и Девлет Гирай предварительно заключат с Портой договор, согласно которому они не подпишут мир с царем, пока в трактат не войдет пункт об ограничении дальнейшего продвижения русских на юг.
Когда весть об ответе османского султана пришла к хану, он уже выступил со своей конницей к Днепру. Не медля, хан посылает гонцов к Карлу за ответом на предложение Порты. А пока шел ответ, ханское войско, разбив по пути несколько русских укреплений, подошло к местечку Кобеляки. Здесь оно разделилось надвое – меньшая часть остановилась в селении, а большая, пройдя к реке Самаре, встала, ожидая решения вопроса о новом договоре. Шведы передали свое согласие на предложение султана, хан – тоже, но пока османы вели переговоры с ханом и королем, русские воспользовались отсутствием крымских аскеров под Полтавой и своим более чем двойным численным превосходством ударили по шведам… Разразилась Полтавская битва и разом все переменила…
В то время, как Петр праздновал свою победу над шведами, крымское войско все еще оставалось в своем лагере на берегу Днепра. А когда пришла весть о поражении Карла XII, Девлет Гирай не мог поверить в случившееся. По странному стечению обстоятельств вместо того, чтобы идти на соединение с ханской армией остатки шведской армии во главе со своим королем отступали в южном направлении, к Днепру, вдоль правого берега реки Ворсклы. Почему они избрали именно этот путь, когда была возможность совершить переправу гораздо ранее, через мосты Ворсклы у Новых Сенжар, и соединиться с крымским войском, стоявшим восточнее, остается неясным. Возможно, шведы попросту не знали о крымской армии, находившейся столь близко, и упрямо продолжали двигаться к местечку Переволочной. Именно здесь настигнутая русскими оставшаяся часть великой армии вынуждена была сдаться в плен.
Как только Карл XII и его союзник гетман Иван Мазепа достигли границ Крымского ханства и остановились в землях Едисана в крепости Очаков, король шлет к крымскому хану своего поверенного Клинковштрема. Последний был уполномочен сообщить Девлету Гираю о желании шведского монарха вновь создать шведско-крымско-османскую военную коалицию, направленную против Русского государства. Карл полагал включить в этот союз и Польшу в лице короля Станислава Лещинского, а это отвечало интересам Девлета Гирая. Поэтому Карл был уверен, что хан пойдет навстречу его планам. Ведь интересы крымского властителя, в отношении Московского государства, полностью совпадали со шведскими. Карл не ошибся: хан остался на тех же позициях и после Полтавы. И в августе 1709 года Девлет Гирай предлагает свое войско, чтобы помочь Карлу пробиться в Померанию, где стояла крупная группа шведских войск.
Прежним остается отношение хана и к Русскому государству, перед которым после Полтавы начинают заискивать другие державы. Более того, он отказывается от любых переговоров с дипломатами царя. Последние прибыли в августе 1709 года к ханскому двору под предлогом укрепления мира. На самом же деле им были даны четкие инструкции предложить хану выдать Петру I короля Швеции и казаков, проживавших в Крымском ханстве. Кроме того, сохранились свидетельства современника хана Девлета Гирая крымского автора Давида Лехно, который отмечал в своем сочинении по истории Крымского ханства, что русский царь за это обещал хану Казань: «…я тебя облагодетельствую, я поставлю тебя начальником над великой Тартарией в земле Казани, многочисленным народом, над которым ты будешь полновластным правителем».
Но Девлет был ярким представителем своего древнего рода, в силу своего природного достоинства он просто не мог уступить своим принципам и поддаться на уговоры. Поэтому естественно, что русские послы покинули Бахчисарай ни с чем.
В 1710 году о заключении союза с Крымским ханством ведет переговоры новый посол Швеции Свен Лагерберг, его помощником был назначен лейтенант Скадер, который постоянно находился на Кубани при ханском сыне нур-эд-дине Бахадире Гирае. В личной беседе хан поделился с Лагербергом, что готов заключить со шведами военный союз, даже если османская сторона не поддержит их в этом. В ответ Карл XII изъявил лишь пожелание привлечь к будущему крымско-шведскому союзу и казаков Сечи во главе с Филиппом Орликом, который, по словам шведского короля, «как полководец обладает чрезвычайно высоким авторитетом во всей Европе». Одновременно обсуждалась и проблема воссоединения Карла XII с частью его армией, которая в те месяцы стояла в крепостях Шведской Померании. А это можно было сделать, только если король покинет ханство. Для этого хан предлагает в качестве «эскорта» королю свое 40-тысячное войско, которое должно было пробиться сквозь враждебные ему европейские земли. А это было многовато для сопровождения монарха в любой, самой опасной ситуации. Гирая не страшила ни польская, ни даже австрийская армия. Дело в том, что хан придерживался мнения, что Карл – гениальный полководец, но слабый политик и его место в главной армии Швеции, доныне не знавшей поражений, и его призвание вести шведов от победы к победе, а не растрачивать себя в бесплодной дипломатической переписке с османским султаном. Хан явно рассчитывал поучаствовать в первом же ударе шведской армии, обретшей своего славного короля-героя. И этот план был совершенно прозрачен для всех – как сторонников, так и противников Гирая.
Замыслы властителя Крымского ханства тревожили русского царя. Он даже послал протест в Стамбул, прося султана воспрепятствовать крымскому хану сопровождать Карла. Султан протест отклонил. В ответ Петр выдвинул ультиматум: если король не будет удален из Крымского ханства, то русские войска тут же пойдут с Украины к османским границам, вдоль которых возведут свои крепости. Ахмеда III оскорбило подобное вмешательство в его внутренние дела и в дела его союзника – крымского хана. К слову сказать, именно Девлет Гирай раздул возмущение султана и склонил его к новой войне с Русским государством.
20 ноября 1710 года Османская империя объявила войну Русскому государству, которое только спустя 11 лет станет именоваться Россией. Эта война началась целиком по инициативе Девлета Гирая, о чем собственно знала вся Европа.
Крымский хан и начал военные действия, вступив в Украину вместе с находившимися в ханстве шведами, украинцами, донскими и кубанскими казаками. Нужно отметить, что сразу после объявления войны состоялась решающая встреча в Бендерах Девлета Гирая, Карла XII и Филиппа Орлика, на которой был совместно разработан план военной кампании на территории Украины. Орлик должен был активно содействовать всеукраинскому восстанию против оккупировавших страну русских. Хан брал на себя ликвидацию воронежских военно-морских верфей и освобождение томящихся там 5 000 пленных шведов.
В конце декабря 1710 года Девлет Гирай во главе основной группы своего войска за 22 дня достиг реки Самары и беспрепятственно взял возведенную русскими Новосергиевскую крепость, а затем, воспользовавшись растерянностью противника, и крепость Водолагу. Следует отметить, что в этом предприятии крымцам оказывало помощь и украинское население, которое изрядно устало от петровских карателей. Кроме этого к хану в походе присоединилось около 3 тыс. запорожцев. Пока хан выбивал русские гарнизоны на Левобережной Украине, его сын калга Бахт Гирай с войском вошел в пределы Правобережья, создав угрозу западному флангу русской армии в Украине.
Между тем, в конце 1710 года Петр принял окончательное решение о новом направлении вооруженного вторжения в османские территории. Будущая война планировалась им с невиданным размахом. Но, как известно, на этот раз она закончилась для Петра Прутской катастрофой, в которой русский царь потерпел полное фиаско.
Гульнара Абдулаева
