“Яхшы адамгъа джан къурбан”.
Народная мудрость
Много трудностей пришлось преодолеть нашему народу для возвращения на Родину, но ни что не могло его остановить. Об одной из семей первопроходцев пойдет речь в нашем рассказе.
Ремзи Асан огълу Асанов родился в деревне Топчикой (Долинное) Бахчисарайского района в 1935 году.
Отец, Асан Селим огълу, родился в 1901 г. в этой же деревне. Работал в селе бригадиром дорожных работ. В свое время участвовал в Финской войне. Она была короткой, но проходила в условиях суровой финской зимы, когда температура воздуха достигала – 50 С. Очевидцы говорят, что от морозов погибло солдат едва ли не больше, чем во время боевых действий. Асан-агъа, простудившись на фронте, получил сильное переохлаждение организма и скончался в 1942 году.
Мать героя нашего повествования Наиле Селим къызы родилась в деревне Алма-Тархан (Красноармейское) Бахчисарайского р-на в 1906 г. Она была домохозяйкой. В семье было четверо детей: дочь Фейме1927 г.р., сын Февзи 1930 г.р., сын Ремзи 1935 г.р., дочь Эльвира 1939 г.р. Кроме них с ними жила племянница матери Сабрие 1927 г.р. Её семью раскулачили, и вскоре мать умерла. Девочку взяли на воспитание родители Ремзи-агъа.
Ремзи-агъа вспоминает довоенное детство. Жили они средне. В нехитром хозяйстве была корова и кое-какая живность, но в основном доход давали фруктовые сады и огород. До войны отец возил фрукты из деревни до Днепропетровска и по пути продавал.
Жизнь во время войны была тяжелая. В то же время Ремзи-агъа отмечает, что немцы особенно в жизнь сельчан не вмешивались. А некоторые, наверное, памятуя, что и они оставили своих детей на родине, иногда угощали конфетами и шоколадом.
Вскоре на войне произошел перелом. Советские войска стали освобождать страну от немецких захватчиков. В апреле 1944 г. Крым был освобожден от врага. Народ стал жить думами о возвращении родных с фронта. Но наступил день 18 мая. Рано утром услышали стук в дверь. Мать пошла открывать. На пороге появились солдаты с офицерами и объявили, что весь народ из Крыма выселяют. Дали срок 15 минут на сборы. Разрешили брать с собой по полмешка крупяных изделий, картошку и другие сельхоз продукты и одежду. В детской памяти остался эпизод с коровой. Она на днях только отелилась, и ее необходимо было постоянно доить. Но времени на это уже ни у кого не было. Корова ревела на всю округу. Всех собравшихся выводили в район большого колхозного сарая с площадью, где обычно сушили табачные листья. Солдаты окружили толпу односельчан. Старший брат попытался еще раз сбегать домой за кое-какими вещами, но ему не разрешили. Всех погрузили в машины и отвезли на станцию Сюрень, погрузили в скотные вагоны, закрыли наглухо двери, и поезд тронулся. Я специально повторял вопрос Ремзи-агъа, был ли в вагоне туалет. Он отвечал, что не было. Естественную нужду выполняли во время остановки на станциях. Умиравших в пути соотечественников охранники сбрасывали в реки, встречавшиеся по пути или в море. Поезд останавливался либо до станции, либо после станции. Это делалось, чтобы местные жители населенных пунктов не видели, какое чудовищное преступление государство совершало по отношению к отдельно взятому народу. В пути кормили обыкновенной баландой. Но детская память запечатлела еще соленый зеленый лук. Во время 20-30 минутных остановок, люди спускались с вагонов, ломали сухие ветки деревьев, наспех сооружали подобие печек и пекли на сковородках лепешки. Местом прибытия в Узбекистан стала ст. Милютинская Галляаральского р-на Самаркандской обл. Далее повезли в местечко Койташ, где находился рудник по добыче вольфрама. Расположились на голом поле. Семьям раздали по 3-4 длинные арматуры и брезентовый материал. Стали копать 80-сантиметровые ямы и обустраивать жилье в палатках. Наступила зима. Она оказалась суровой. В начале 1945 года от нечеловеческих условий скончался Селим-къартбаба. Даже не было условий помыть тело усопшего. Отвезли его на окраину поселка и закопали в снег, так как в промерзшей земле невозможно было откопать яму. Утром пришли и ничего не нашли – съели шакалы. Слушая грустное повествование собеседника, вспоминаешь бредни некоторых мерзких бонз-чинуш утверждающих, что наш народ переселили из гуманных соображений, да еще в неплохие условия! Самодельные печки топили степной травой курай. Летом 1945 г. из глины стали формовать крупные кирпичи. На 4 семьи построили 2-х метровые стены. Для постройки крыш использовали старые шпалы. Худо-бедно, народ обустраивался.
На руднике работал только старший брат. Ему выделили одного ишачка. Брат смастерил два ящика для перевозки руды на дробилку. Платили бонами, шесть бон в месяц. Сабрие стала работать уборщицей у начальства. Фейме также устроилась уборщицей в школу. В один прекрасный день у брата ишачка украли. Ему пришлось устраиваться работать киномехаником. Сам Ремзи-агъа, будучи мальчиком 10-12 лет, подрабатывал любой мелкой работой. В 1954 г. семья переехала в Андижан, где обосновались родственники мамы. Фейме устроилась на швейную фабрику им. Володарского. Ремзи-агъа учился на шофера от военкомата. В 1955 г. получил права и был послан в Янгиер поднимать целину. Проработал там 2 года и вернулся в Андижан. Работал таксистом и возил в организации начальство. В 1962 г женился на девушке Хайрие из Янгиюля.
Судьба Хайрие-апте тоже поучительна. Она родилась в деревне Стиля Бахчисарайского р-на. Отец ее Абибулла Сеитаблаогълу до войны работал бухгалтером. В начале войны его призвали в армию и поручили заниматься сбором продуктов по деревням для армейских частей. События разворачивались стремительно. Пока он выполнял свое задание, немецкие части форсировали Керченский пролив, и Крым был практически оккупирован. Командир предупредил всех, чтобы спасались, как могут. Пришлось прятаться в керченских катакомбах. Через неделю вышел оттуда полностью седым от сильных переживаний. Некоторое время находился у брата в Симферополе. В конце концов его кто-то выдал, и он был расстрелян немцами, как бывший номенклатурный работник.
По воспоминаниям Хайрие-апте, деревня Стиля была сожжена немцами в 1942г. за связь с партизанами. Все жители перебрались в Бахчисарай и устроились, кто как мог. После освобождения Крыма жители вернулись в родные места. Стали сооружать временные шалаши для жилья. Где-то после 10 мая в деревню приехало несколько машин с солдатами. Сказали, что будут строить дома… Но в 4 часа утра всех стали будить и приказали собираться к отъезду.
У мамы было 4 брата: Сеитхалил Меметов и Сеитабла, Сулейман, Сеитбекир Асановы. Они все участвовали в партизанском движении. Сеитхалил Меметов был комиссаром партизанского отряда, участвовал в партизанском движении в Бахчисарае и Карасубазаре. Был расстрелян немцами. Остальные трое со всеми вместе были высланы из Крыма. В Узбекистане попали на станцию Куропаткино Самаркандской области.
Сама Хайрие-апте окончила политехнический техникум лёгкой промышленности в Ташкенте. После замужества работала в Андижане на обувной фабрике.
В 1967 году начались разговоры о вербовке в Крым. Ремзи-агъа и Хайрие-апте решили ехать на родину сами. В Старой Каховке жила тетя по отцу. Контейнер отправили на ее адрес. Сами прибыли туда, а потом с чемоданами поездом отправились в Крым для поиска жилья. Поездка оказалась безрезультатной. Местные власти всячески препятствовали обустройству наших соотечественников, прибывших не по оргнабору. Вернулись в Новую Каховку, а там пришлось платить штраф за простой контейнер. Перевезли его в Мелитополь. Повторно поехали в Крым в поисках жилья. Как вспоминает Ремзи-агъа в 1968 г., в Крыму обстановка стала накаляться. Люди начали собираться на митинги в центре города. На одном из митингов присутствовал генерал Григоренко.
В Левадках присмотрели дом для покупки и оставили задаток. Однако поселковый совет не разрешил хозяину продавать дом. Крымские руководители того времени Моисеев и Чемодуров предлагали искать дома в степной части полуострова. Как-то случайно оказались в совхозе Новожиловка Белогорского р-на. Там разрешили купить дом прибывшему по вербовке Асану Фахриеву. Он по каким-то причинам отказался. Ремзи-агъа в суматохе подсунул свои документы (фамилия Асанов), и ему разрешили купить дом. Чудом купили дом и прописались. Устроился работать шофером и возил главного инженера и главного зоотехника совхоза. Тогда уже Ремзи-агъа имел звание шофера І класса. Пришла в хозяйство первая машина – автобус КАВУС, и её выделили Ремзи-агъа. На ней он возил совхозных рабочих на объекты работ. Далее начальник утвердил его на должность автомеханика гаража. Руководство замечало, что Ремзи-агъа справляется с любой порученной работой. Его назначили начальником снабжения. С Украины отправлял в Крым поездами комбайны, машины и другое оборудование. С любой порученной работой справлялся. В совхозе пользовался большим авторитетом.
Хайрие-апте в Новожиловке работала бухгалтером в детском саду, всегда числилась среди передовых работников.
Добрым словом Ремзи-агъа всегда вспоминает директора совхоза Бородавку Николая Харитоновича. Золотой души был человек. Всегда был справедливым. В то тяжелое для нашего народа время он относился к нашим соотечественникам доброжелательно и, чем мог, помогал.
В 1988 году семья Ремзи-агъа присмотрела дом в Зуе, и переехали жить туда. Там же он вышел на пенсию.
В конце 80-ых годов, когда наш народ начал массово возвращаться на родину, их дом стал буквально местом паломничества для наших соотечественников, приезжавших из Узбекистана для покупки жилья и переезда на родину. Уже в аэропорту нашим соотечественникам давали их адрес для временной остановки. Семья радушно встречала гостей и по возможности содействовала при приобретении жилья. Ремзи-агъ и Хайрие-апте знали, что чем больше нас здесь обоснуется, тем легче народу будет жить. У них двое детей и 7 внуков. Ремзи-агъа и Хайрие-апте очень гостеприимные люди. Автору статьи не раз приходилось с семьей гостить у них и ощутить их радушие и гостеприимство.
Мы рассказали о простой крымскотатарской семье, патриотах своей Родины. Несмотря на трудности, они еще в те суровые годы вернулись на родную землю и, как могли, содействовали следующей волне возвращающихся наших соотечественников. Вот такие достойные представители нашего народа живут среди нас!