Крымский конный полк в начале хх века

08.09.201416:32

В начале ХХ века крымскотатарские эскадронцы продолжали удивлять своим героизмом и храбростью. Во время первой Русской революции в Крыму, как и во всей России, часто происходили погромы, стычки и восстания. И этим решили воспользоваться бандиты, налетчики, мародеры, местная шпана и прочие уголовные элементы. Безусловно, банды мародеров или налетчиков совершали кровопролития и преступления не ради народного счастья или свободы, а для того, чтобы набить свои карманы, да и поделать бесчинства заодно.

Таких отпетых негодяев следует укрощать во что бы то ни стало. А поручено это дело было Крымскому дивизиону, который был укомплектован в основном из крымских татар. События 1905–1906 гг. крымскому дивизиону пришлось пережить в постоянной напряженной и опасной работе по охране общественного порядка и в борьбе с бунтовавшими элементами. Особенно было тяжело в Севастополе, где взбунтовалась часть матросов и рабочих портовых заводов. Эскадроны и отдельные взводы крымцев вызывались в разные места Крыма, где только вспыхивали беспорядки, но и не только приходилось работать в Крыму, но и в пределах Северной Таврии и даже Екатеринославской губернии. Когда революция была подавлена, 31 декабря 1907 года Крымский Драгунский полк переименован в Крымский Конный полк (Высочайший приказ от 31 декабря 1907 года), но в полку все осталось по-старому, только изменилось название.

Когда в 1914 году началась Первая Мировая война, Крымский Конный полк принял в ней активное участие. Чтобы подробнее узнать о роли Крымского Конного полка в период Первой Мировой войны, мы решили расспросить потомка крымскотатарского эскадронца – Эскендера Саранаева. Вот что он рассказал о своем прадеде: «мой прадед Сарана Абла Мустафа до I Мировой войны был дворянином. Когда в 1914 году началась война, он в звании младшего унтер-офицера отправился на фронт. Крымский Конный полк, в составе которого находился мой прадед, совместно с русской армией брал штурмом один из городов Восточной Пруссии. Как говорил моему отцу мой прадед Абла Мустафа, если прямо рубить саблей немца, то можно разрубить его до пояса, а если ударить чуть косо, то отрубается голова, и при этом пока отрубленная голова летит с плеч, она успевает сказать несколько слов». Подробные воспоминания о Крымском Конном полке оставил князь Н. В. Кудашев, который после гражданской войны эмигрировал в США. Приведем отрывок из его воспоминаний: «4-я отдельная кавалерийская бригада 5 декабря перешла в район Хмелен-Бельки (Варшавский фронт – С. Р). С 6-го по 8 декабря дивизион полка в составе 4-го эскадрона ротмистра Ильина и 6-го эскадрона ротмистра Бако под общей командой подполковника Ставраки выступил из деревни Нововесь-Бельки для дальней разведки на фронте Сольдау-Нейденбург: 4-му эскадрону приказано было разведать восточную часть разведываемой полосы, а 6-му – западную часть. Командующий дивизионом остался при 6-м эскадроне. Выполнив свои задания, возвращались эскадроны, держа направление на Демск к юго-востоку от Млавы. Приблизительно в пяти верстах к северо-востоку от дер. Нововесь-Бельки подскочивший к командиру 4-го эскадрона дозор доложил, что совсем близко за пригорком стоит германская кавалерия. Командир эскадрона, выехав на пригорок, действительно увидел, что в расстоянии около полуверсты в лощинке беспечно стоят два эскадрона. Недолго думая, ротмистр Ильин решил атаковать эти два эскадрона и полевым галопом в сомкнутом развернутом строю повел свой эскадрон прямо на ничего не ожидавших немцев. В эскадроне поднялся боевой азарт, с криками «Ура» и «Алла» всадники, переходя на карьер, бросились на врага перед своими взводами. Скакали офицеры эскадрона – штаб-ротмистр Гримм и корнет Лихвенцов. Немецкие эскадроны, увидев мчавшихся на них крымцев, не проявив ни малейшей попытки к сопротивлению, пустились в бегство». Вот еще один интересный момент, о котором упоминает князь Н.В. Кудашев: «Русское корпусное начальство, наблюдавшее атаку с командного пункта, было в полном удовлетворении, и в штаб армии была послана об этом восторженная телеграмма, в результате которой в ежедневной сводке ставки Верховного Главнокомандующего появилось также и следующее сообщение: “…В одном месте наши храбрые крымские татары в конной атаке обратили отступление противника в бегство”.

После Февральской революции 1917 года Крымский Мусульманский Исполнительный Комитет начинал формировать крымскотатарские вооруженные силы. У крымских татар оказался сторонник из русских — командир Крымского Конного полка полковник А. П. Ревишин. В своем докладе исполняющему обязанности Таврического муфтия Джелялу Мурзе Кунтуганскому Ревишин писал: «Считаю наилучшим, чтобы, сохранив Крымский конный полк, была сформирована при полку или отдельно пехотная часть, через ряды которой проходили бы остальные крымские татары… Такая организация, давая возможность мусульманам служить вместе и соблюдать все правила религии как боевая единица даст большие преимущества, так как будет вполне однородна по своему составу в отношении национальности и религии и сплочена в силу принадлежности отдельных солдат к одним и тем же деревням, городам, уездам». В июле 1917 года большинство татар из 38-й бригады вышли из повиновения командованию. Они заняли под казармы Татарскую учительскую школу и ряд других зданий в Симферополе. Татарские подразделения демонстративно маршировали по городу. В общем, мы видим, что формирование крымско-татарских вооруженных сил шло успешно, и в это же время А. Ф. Керенский сообщил по телефону Крымскому Мусульманскому Военному Комитету, что он ничего не имеет против формирования татарских частей. Еще в начале июля 1917 года командующий Одесским военным округом генерал от инфантерии М. И. Эбелов приказал всех крымских татар из запасных полков, находящихся в Симферополе (10 офицеров и 1300 солдат), присоединить к 32-му запасному полку, отправляющемуся 20 июля (2 августа) на Румынский фронт. Однако этому воспротивился Номан Челебиджихан. Он, обращаясь с речью к бойцам, сказал: «Мы с вами организовали татарский батальон не для того, чтобы отправить на фронт, а для охраны порядка и защиты родных и соотечественников в Крыму в случае возникновения анархии. Обязанности аскеров две: защищать отечество и соотечественников от внешних врагов, защищать и охранять их от внутренних беспорядков».

После открытия Первого Курултая 26 ноября 1917 года крымскотатарские политические деятели продолжали формировать вооруженные силы. 19 декабря (1 января) «Крымский революционный штаб» был переименован в «Штаб Крымских войск». Крымский штаб под командованием А. Г. Макухина усиленно занимался созданием воинских подразделений, костяк которых составляли 1-й и 2-й крымскотатарские полки, а также 1-й крымскотатарский полк свободы. Их общая численность составляла на тот момент порядка 6 тысяч штыков и сабель. Кроме этих конных полков, в распоряжении «Штаба крымских войск» находилось несколько офицерских отрядов общей численностью, по разным данным, от 1500 до 3000 человек. В армию также брали и представителей других национальностей. На одном из заседаний Совета народных представителей полковник Макухин сообщил, что в распоряжении штаба находятся татарский конный полк и офицерский отряд и что начато формирование греческого батальона, еврейского отряда, армянской и польской рот и других воинских частей.

Когда в январе 1918 года подстрекаемые большевиками севастопольские матросы принялись вооруженным путем захватывать Крым, татарские эскадронцы оказались единственной силой, способной защитить крымчан от большевиков. 2 (15) января 1918 года в Феодосии произошел митинг, организованный прапорщиком Иваном Федько с призывом захватить городскую власть. Однако митинг этот длился недолго, поскольку находившийся в городе 5-й татарский эскадрон 1-го Крымского Конного полка сумел разогнать мятежников и обстрелять казармы красноармейцев. Прибывших эскадронцев красноармейцы встретили с оружием в руках. Произошел ожесточенный и неравный бой, были убитые и раненые с обеих сторон. Матросы все же смогли перейти в наступление и выбить малочисленные отряды татарских эскадронцев из Феодосии. Эскадронцы закрепились на позициях по линии Айвазовская — Лысая гора. Несколько раз татары предпринимали атаки, но были отбиты. Бои продолжались и на следующий день. В ночь со 2 на 3 января эскадронцы пытались по линии железной дороги подтянуть подкрепление, но и здесь потерпели неудачу. Группа рабочих на паровозе пробралась за село Владиславовка и разобрала железнодорожный путь. А на помощь феодосийским красноармейцам из Севастополя были посланы 3 (16) января эсминец «Пронзительный», а 5 (18) января 1918 г. эсминцы «Фидониси» и «Калиакрия» с отрядом морской пехоты на борту под командованием А. В. Мокроусова. В ходе боев 4 (17) – 5 (18) января 1918 г. силы матросов и солдат при поддержке корабельной артиллерии выбили эскадронцев из окраин города и, продолжая наступление по железной дороге, 6 (19) января 1918 года заняли Джанкой.

Тем временем бои развернулись в Ялте 9 (22) – 15 (28) января 1918 года. Вечером 8 (21) января из Севастополя в Ялту прибыл эсминец «Гаджибей» с отрядом морских пехотинцев численностью в 200 человек, которым командовал матрос Ф. И. Андрющенко. В ялтинском порту их встретил отряд из 20 ялтинских красногвардейцев. Но находившиеся в Ялте 4-й эскадрон 1-го конного полка, боевой отряд «Тан», состоящий из крымских татар и офицерские отряды оказали большевикам сопротивление, из-за чего красные понесли потери. А утром 9 (22) января 1918 г. в городе начались уличные бои.

Продолжая наступление 13 (26) января 1918 года, матросы и солдаты, поддержанные огнем установленных на железнодорожные платформы морских орудий, атаковали позиции 2-го Крымского Конного полка под самым Бахчисараем из-за чего город пал. А уже вечером 13 (26) января матросские отряды вступили в Симферополь. Номан Челебиджихан, успевший за несколько часов до этого уйти в отставку с поста муфтия Крыма, был арестован 13 (26) января и на самолете доставлен в севастопольскую тюрьму. Джафер Сейдамет в свою очередь был вынужден покинуть Крым и бежать сначала в Украину, а потом в Турцию.

Селим РАПОПОРТ

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET