В 1920 году, в самый разгар войны за независимость Турции, Министерство Образования (Maarif Vekaleti) с целью поднять национальный и патриотический дух сражающейся армии объявило конкурс на лучшее стихотворение для национального гимна, назначив победителю награду в 500 лир.
В общей сложности 724 стиха было представлено на конкурс, и ни один из них не был достаточно высоко оценён, чтобы стать гимном. Мехмет Акиф Эрсой, депутат парламента от округа Бурдур, поначалу участвовать в конкурсе не хотел, посчитав назначение награды неправильным шагом со стороны организаторов. Однако впоследствии, когда никто из конкурсантов не смог добиться положительного результата, и поддавшись уговорам министра образования Хамдуллаха Супхи, Мехмет Акиф Бей за очень короткий срок написал стихотворение (окончено 17 февраля 1921 года) и отправил его на конкурс. И уже 12 марта 1921 года оно было с восторгом и аплодисментами воспринято на слушании в парламенте Турции и тут же одобрено в качестве национального гимна. Гимн как стихотворение очень явно посвящен событиям того времени, сам автор посвятил его «Kahraman Ordumuza» — «Нашей Героической Армии».
«Марш Независимости» состоит из 10 четверостиший. В качестве гимна традиционно поются первые два четверостишия, но гимном является весь стих. Проводя параллели с недавними спорами о соответствии крымскотатарского гимна «Ант эткенмен» современным национальным интересам, особенно интересными мне показались 8-ой и 9-ый четверостишия, которые звучат так:
Ruhumun senden, ilahi şudur ancak emeli; (У моей души, Господь, лишь одна просьба к тебе:)
Değmesin mabedimin göğsüne na-mahrem eli! (Не допусти, чтобы рука врага коснулась мест молитвы!)
Bu ezanlar ki şahadetleri dinin temeli, (Пусть эти азаны, которые свидетельствуют об основе веры,)
Ebedi yurdumun üstünde benim inlemeli. (Всегда звучат над моей страной.)
O zaman vecd ile bin secde eder varsa taşım; (И тогда тысячи раз в экстазе коснется лбом земли мой надгробный камень, если он будет;)
Her cerihamdan, ilahi, boşanıp kanlı yaşım, (Из каждой раны, Господь, испуская кровавые слезы,)
Fışkırır ruh-i mücerret gibi yerden naşım; (Вылетит из земли моя бестелесная душа;)
O zaman yükselerek arşa değer belki başım! (Может быть тогда моя голова поднимется и коснется неба!)
«Надгробный камень, если он будет», «Кровавые слёзы из каждой раны», «Бестелесная душа, вылетающая из земли» — в каждой строке так и сквозит смертью, но в общем контексте стихотворения «пессимистический» символ смерти обозначает решимость солдата идти до конца ради защиты Родины, готовность жертвовать собой ради высшей цели. Строки Номана Челебиджихана, удаленные из гимна инициаторами изменений, аналогичны, или даже глубже по смыслу: это не просто призыв к решимости из любви к нации, а причина, по которой такая решимость правильна и обоснована.
Напомню эти удаленные строки: «Bilmey, körmey biñ yaşasam, qurultaylı han bolsam, Yine bir kün mezarcılar kelir meni kömmege!… = Даже если не зная и не видя я проживу тысячу лет и буду избран ханом, все равно однажды придут могильщики закопать меня». «Знать и видеть» в этих строках в моем понимании означает разумом, сердцем и душою откликаться, реагировать на историю, культуру и боль народные, отождествляться с нацией и разделять ее интересы, задачи. На эту мысль наводит предыдущая строка «Bilip, körip milletemniñ közyaşını silmege — Зная, видя вытереть слезы своей нации» = «Осознавая, видя, понимая проблемы, сделать все возможное для их решения». Противоположно этому поступают ассимилированные представители нации, называемые еще «манкуртами»: «не знают, не видят», думают, что и так все хорошо, остаются равнодушными к национальным проблемам и задачам во многом из-за эгоистических, шкурных побуждений. И эти выше озвученные строки, удаление которых было инициировано, и гимн в целом олицетворяют связь между каждым представителем национальности как личностью и нацией, народом, этнической группой как общественно-организационной структурой высшего порядка.
Однако давайте вернемся к основной теме статьи. Конечно, несмотря на патриотический эффект, который «Марш Независимости» производил на солдат и депутатов турецкого парламента, у него нашлись и противники, которые в 1925 и 1937 годах пытались его заменить (причем они не пытались менять его частично, а искали ему альтернативу, объявляя конкурсы). Объясняли такую необходимость они тем, что «в тексте гимна нет имени Ататюрка, для светской страны в тексте слишком много раз говорится о Боге, мало фигурирует слово «турок, турецкий» как образ единой нации».
У них ничего не вышло, хоть в этих конкурсах и приняли участие самые известные турецкие поэты того времени: Неджип Фазыл с «Гимном Великого Востока», Исмаил Хаккы Бычакчызаде с «Турецким Национальным Гимном», Омер Эфенди Заде Хафиз с «Национальным Гимном», и много других. Ни один из стихов, восхваляющих достоинства и подвиги турецкого народа, не смог стать в один ряд с искренним стихом о трудных днях и решимости нации отстоять свою свободу. А сам Мехмет Акиф Эрсой, автор слов, позднее писал о нем так: «До чего же искренними и волнительными были те дни! Этот стих является отражением переживаний нации в то время. Гимн, написанный в те дни, когда измученные тысячью и одной бедой людские души жили в агонии, ожидая спасения, – ценная память о том времени. Написать такой стих еще раз невозможно, и мне самому это тоже не под силу. Чтобы написать подобное стихотворение, надо видеть и прожить те дни. Гимн более не мое произведение, он – собственность нации. Он – мой самый ценный подарок народу. Да не заставит Аллах эту нацию еще раз писать «Марш Независимости»!»
Для того, чтобы найти ответ на вопрос сомневаются ли турки в наши дни в соответствии такого исторического гимна современным национальным интересам, достаточно заглянуть в Конституцию Турецкой Республики. В 3-ем абзаце 3-ей статьи написано: «Millî marşı “İstiklal Marşı”dır (Национальным гимном является «Марш Независимости»)», а в 4-ой статье говорится: «Anayasanın … ve 3 üncü maddesi hükümleri değiştirilemez ve değiştirilmesi teklif edilemez (Изменения к положениям … и 3-ьей статьи Конституции не могут быть одобрены и предложены)». Турки очень хорошо понимают, что общая история является одним из основополагающих факторов нации, а произведениям, передающим следующим поколениям самые сложные исторические моменты борьбы за национальные интересы, – быть национальным символом навсегда. Логично будет предположить, что именно четко и ясно осознавая этот факт, крымскотатарская диаспора в Турции так резко и категорично выступает против изменения гимна.
Так может крымскотатарскому Курултаю, Меджлису и общепризнанному лидеру стоит брать пример с Турции, а не с России?
Сервер Садыков