К истории крымскотатарской дипломатии / 6

17.01.201712:52

Золотая пайцза – мандат от крымских падишахов

Пайцза (байса, басма) – верительная табличка (бирка, знак) длиною в пол-локтя, выдавалась золотоордынскими правителями как символ делегирования власти, наделения особыми полномочиями, преимуществами (распоряжение о каких-либо особых правах лица). Пайцза, являясь источником суверенитета, обеспечивала беспрепятственное передвижение по владениям ханства послов, гонцов, купцов, путешественников, представителей власти и других людей. По сути, выражаясь современным языком, это было определенного рода мандат на власть, или «свидетельство» ранга. Выполнялась из золота, серебра, меди и дерева, в зависимости от важности получения или лица, которому она выдавалась.

В 1967 г. на окраине Акмесджита был обнаружен золотоордынский клад, среди которого находилась пайцза с именем хана Кельдибека (1361–1362). Она представляла собой позолоченную дощечку длиною около 30 см, изготовленную из серебра. С одной стороны пайцзы было изображение Солнца, с другой – Луны.

В Крымском ханстве пайцза являлась наследием Золотой Орды, тем самым закрепляя преемственность крымских правителей – Гераев. Упоминания о пайцзе довольно часто встречаются в документах ханской канцелярии: «altun baysalu mührimizni salduq» («скрепили печать золотой пайцзой»); «şartname yazdırub, altun baysa taqturub» («велев написать шертнаме, скрепив золотой пайцзой») и др.

В 1033 г.х. / 1624 г. от хана Великой Орды Мехмед Герая вместе с ахднаме (клятвенным договором) была выдана пайцза царю Михаилу Федоровичу с условием о соблюдении постоянной дружбы: «…işbu altun baysalu ahdname-i Hümayunımız şol şart bile virdüm ki… bu kündin kün ilkeri ve ömrümiz ahırğa tingru taymay, bizler yahşı muhabbet, oğlanlarımıznıñ oğullarığa tiñru bik qardaş ve dost bolurmız, her qay yerde bolsaq dostumızğa dost ve tuşmanımızğa tuşman bolurmız taqı cümle tuşmanlarımızğa qarşu ikimiz bir bolub, birge turarmız…» («…сей августейший ахднаме с золотой пайцзой выдал с условием, что… впредь до скончания наших дней не сойдем с пути дружбы, от сыновей к сыновьям будем крепко связны братством и дружбой, и где бы мы ни были, будем другом для наших друзей, и врагом – для врагов, а всем нашим врагам будем противостоять в единстве …»).

Пайцза обеспечивала иммунитет и выступала аргументом для регулирования правовых отношений между субъектами дипломатии. Выдача пайцзы обязывала и ханскую сторону признавать во власти царя территории, которые находились под протекцией (согласно клятве о дружбе). Хан Мехмед Герай, выдав ахднаме послам Михаила Федоровича и прикрепив пайцзу, тем самым взял обязательство о несовершении походов в царские владения: «…yerlerin ve qal’âların, hem cümle sizniñ şeherleriñizni çapmas içün…» («…не совершать походов на [Ваши] земли, крепости и все Ваши города…»). Незаконные действия (вопреки клятве о дружбе, без ханского ведома) подлежали незамедлительному пресечению – наказание разбойников в целях назидания, с возвратом отобранного имущества: «…taqı alğan malların, taqı esir itken, keltürgen kişileriñüzni izletib, tapturub, siz qardaşımızğa yuluğsız virer içün…» («…вернув забранную собственность, найдя увезенных пленников, выдав их без выкупа…»).

В это обязательство от имени хана входил широкий круг лиц: калга Шахин Герай-султан, нуреддин Девлет Герай-султан, другие султаны (братья и сыновья), карачи (главные рода), беи, мурзы, приближенные люди, войско Крымского Юрта, ногаи, сыновья рода Девей и другие. Аналогичное обязательство о ненарушении границ ханства, как полагалось по клятвенному договору, касались и царской стороны (Москвы).

Пример обеспечения протекции от хана для Москвы посредством пайцзы, находим в ярлыке (1052 г.х. / 1642 г.) хана Мехмеда Герая к Михаилу Федоровичу. По содержанию документа, посол Алексей Чубаров и писарь Иван Байков проявили в Крыму упрямство (inad itüb), не приняв ханское ахднаме и ответив в грубой форме. На что государственные вельможи по причине непринятия послами клятвы предложили хану выдать им позволение идти походом в Москву: «…qarındaşlarım sultanlar ve qaraçılarımız, ve barça asker kişilerimiz baş urub, “Halâ ustümizde ant ve şart yoq ikânda, bizgâ destur ötilimiz – Masqva memleketlerine cavlay barayıq”, dib kob taqaza qıldılar…» («…мои братья – султаны, карачи и все наше войско, все изъявили прошение, молвя настоятельно “Коль нет от нас клятвы, просим выдать нам позволение на поход в Москву”…»). Мудрый хан, не желая смут между двумя странами («iki yurtnıñ arasında fitne bolmasun») и намереваясь сохранить дружбу и спокойствие («dostluq ve qardaşlıq tartıb, tüzenlik tilâb»), отказался выдать позволение на поход. Вместо этого, послам принудительно было выдано ахднаме, скрепленное пайцзой («altun baysa ilüb»).

Пайцзой регулировалось свободное и безопасное передвижение (без пошлин и изыманий) дипломатов, торговцев и других людей, что отправлялись из Москвы в ханские земли или осуществляли транзит по ханским владениям (в том числе, из других стран в Москву). Со стороны Москвы полагалось обеспечение аналогичного перемещения в отношении людей из ханства.

Из шертнаме хана Мехмеда Герая (1033 г.х. / 1624 г.) Михаилу Федоровичу: 1) «…ilçileri, sipahileri ve çapqunları, ve bazirgânları qay yerge sizdân barur bolsalar….» («…куда бы ни отправились от Вас послы, гонцы и купцы…»); 2) «…ve ni özge padişahlardın da bolsa, siz qardaşımızğa elçiler, sipahiler ve çapqunları, ve ni ol padişahlarnıñ şehrindin bazirgânlar barsalar, bizim şehrimizdin öte…» («…и коль отправятся послы, сипахи и гонцы от других падишахов к Вам, купцы из городов тех падишахов, проезжая через наши города…»); 3) «..qaysılar sizdin ve hem siz qardaşımızğa barır bolsalar, alarnı tutmas içün ve hem talamas içün, ve hem tutqavsız alarnı ozdurur içün…» («…которые бы отправлялись от Вас, или же к Вам, нашему брату, дабы их не задерживали и не грабили, и позволили им переправляться без удерживаний…»); 4) «…bizim kişilerimiz ol kişilerni tutsalar ve talasalar, ve bizge keltürseler, ve biz de anıñ içün ol öz kişilerimizni öltürür içün, taqı alğan mallarnı ve esirlerni izletib ve soratıb, yuluğsız virür içün…» («коль наши же люди схватят и ограбят тех людей, приведя к нам, то мы в таком случае, накажем тех наших людей, выведав и найдя забранное имущество, вернем без выкупа…»); 5) «…taqı qaçan kim, bizim elçimiz ve sipahimiz, ve çapqunımız bizdin siz qardaşımızğa barsalar, alar da toğrı sizlerge hiç ne irsadin havfsız bolur içün…» («..а когда наши послы, сипахи и гонцы отправятся к Вам, пусть же они едут прямо к Вам, без всякой опасности…»);  6) «…taqı qaçan kim siz qardaşımızın elcisi ve sipahisi ve çapqunı sizdin biz Mehmed Geray Hanğa kelseler alarda bizge şulay-oq hiç nersadin havfsız kelür içün…» (« а когда Ваши послы, сипахи и гонцы отправятся к нам, Мехмед Гераю, то они также прибудут к нам без угроз…»).

Получение пайцзы считалось частью традиции, сложившейся между ханами и царями. Хан Адиль Герай в своем мухаббетнаме (письме) Алексею Михайловичу за 1078 г.х. / 1668 г. просил царя дать наставления своему послу по поводу получения пайцзы от хана: «…qanun-ı qadim üzre, elçiñüz canib-i Saadet-Medarımızğa kelüb, baysa almaq içün ısmar qıldıñuzmı, bilmâymiz. Eger ısmar qılmadıñuz ersa, acele üzre Tanga kişi yiberüb, elçiñüz taraf-ı pür-şerifimizge kelmesiyçün tenbih etkây erdiñüz…» («…не знаем мы, велели ли Вы своему послу, согласно древнему закону, прибыть к нашему Порогу Счастья, дабы получить пайцзу. Коль не велели, в срочном порядке отправьте человека к Дону, чтобы увещевать Вашему послу о прибытии в нашу благословенную сторону…»). С принятием царского посла в высоком ханском диване («divan-i ali-şanımızğa alub») предстояла церемония выдачи пайзцы от Адиль Герая.

По сведениям ориенталиста из Польши, профессора Д. Колоджейчика, известен только один документ из крымской канцелярии, отправленный в Польшу и Литву, что имел пайцзу – это ахднаме хана Мехмед Герая к королю Яну Казимиру, за 1065 г.х. / 1654 г. Из текста документа: «…bu tarafdan dahi altun baysalu ahdnamemiz yâzdırılup, könderilmişdir…» («с этой стороны [из Бахчисарая] оправлено ахднаме с золотой пайцзой»). Данная пайцза сохранилась вплоть до 1970-х гг., впоследствии будучи утерянной. В 1976  г. был сделан ее микрофильм. Пайцза имела округлую форму и скреплялась серебряной нитью. Надписи на пайцзе были изучены ориенталистом З. Абрахамовичем (1923-1990). На передней стороне были написаны две надписи. В труде Колоджейчика они указаны как «шахада» (свидетельство веры), хотя приведены слова из «келиме-и тевхид» (формулировка веры) – «Lâ İlâhe İllâllah, Muhammedün Resulüllah» («Нет никакого иного божества, кроме Аллаhа, а Мухаммед – Его Посланник»). Вероятно, второй надписью из двух было «келиме-и шехадет» (свидетельство веры) – «Eşhedü en lâ Ilâhe Illâllahu ve eşhedü enne Muhammeden abdühü ve Resulühü» («Свидетельствую, что нет никакого иного божества, кроме Аллаhа, и свидетельствую, что Мухаммед – Его раб и Посланник»). На обратной стороне – «ahdname-i Mehmed Geray Han» («ахднаме хана Мехмед Герая»).

Как видно, пайцза представляла собой инструмент закрепления клятвы о дружбе, обязывая царя поступать по определенному порядку в различных случаях. Принятие пайзцы – это принятие царем условий дружбы от хана, готовность следовать ханским велениям и принципу «царская дружба за ханскую дружбу».

Источник: В. Вельяминов-Зернов. «Материалы для истории Крымского ханства». Санк-Петербург, 1864. С.21-22, с. 23, 274, 568.

Ценнейшие клады, найденные в Крыму [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ribalych.ru/2016/07/29/klady-najdennye-v-krymu.

Kolodziejczyk D. The Crimean Khanate and Poland-Lithuania: International diplomacy on the European Periphery (15th–18th century). A study of peace treaties followed by annotated documents. Leiden-Boston: Brill, 2011.

Хан Руси, или царь Орды?!

Москва считалась органической частью золотоордынской государственности. Об этом свидетельствуют многие факты, в частности общность традиций между Московским княжеством и постзолотоордынскими юртами. Они проявлялись на уровне системы государственного управления. Можно провести аналогии между чингизидским курултаем, крымским диваном, московской боярской думой.

В переписки с крымскими ханами московские цари идентифицировали себя словами «хан» и «бей». Стоит отметить, что письма от них были написаны в том же стиле, что и письма из крымских канцелярий, с соблюдением структуры: приветствие «muhabbetlik birlen selâm ba’dü’s-selâm» («после дружественных приветствий»); религиозные конструкции в начальных позициях – «Tañrı Tebarek ve Ta’alâniñ rahmi ve inayeti birlen» («Милостью и помощью Всевышнего Бога, да будет благословенным Его имя!»); «Bi-inayet-i Rabbi’l-alemin» («Помощью и милостью Господа миров»), завершающая часть с локализацией написания письма «yazıldı tahtgâh-i şehrimiz Maskvada padişahlıq qurumızda» («писано в нашей столице, в Москве, в падишахской резиденции»).

Цари в отношении себя использовали титул «Han, hem uluğ biy» («хан и великий князь»). Примеры из писем Алексея Михайловича к хану Ислам Гераю и нуреддину Гази Герай-султану, нуреддину Адиль Герай-султану –  «…uluğ padişah Han ve hem uluğ biy, Aleksay Mihaylaviç, cümle Urusnıñ penahı ve kob memleketlerniñ da bolsa padişahı ve hükümdarıdın…» («от великого правителя, хана и великого бея [князя], Алексея Михайловича, прибежища всея Руси и многих стран…»).

Крымские ханы, калги, нуреддины и беи в своих формальных обращениях к царям также применяли фразу «Han, hem uluğ biy». Вместе с тем, выделялось и улусное правление царей: «kop Ulusnıñ…hükümdarığa» («правителю…. многих уделов»). Как образец, в ярлыке хана Бахадыр Герая Михаилу Федоровичу за 1047 г.х. / 1638 г. титулатура царя начинатеся так: «…Uluğ Orda ve Uluğ Yurtnıñ, ve Uluğ Urusnıñ, ve kop Ulusnıñ, ve kop hrisitiyânnıñ…» («Великой Орды и Великого Юрта, и Великой Руси, и многих Улусов, и многих христиан….»). Из хатта (письма) Джантимур-бея Михаилу Федоровичу: «…Uluğ Ulusnıñ ve kob Urusnıñ ve cümle hristiyânnıñ padişahı…» («…падишаху Великого Улуса и многих русских..»).

В Золотой Орде имелся титул «улус беги», то есть «удельный князь», своего рода губернатор, под властью которого находились определенные территории. Цари позиционировались как «улус беклери». «Бек» / «бий» – князь, вельможа. Понятие «улус» заключает в себе значения – народ, армия и провинции, которые подчинялись хану. Улус можно интерпретировать словом «удел» в широком смысле, а в узком – владение.

Источник: В. Вельяминов-Зернов. «Материалы для истории Крымского ханства». Санк-Петербург, 1864. С. 190, 413, 437, 797.

Расходы на нужды Джантимур-бея

В круг привилегированных лиц ханского двора входили и беи, которые являлись посредниками в реализации дипломатических связей и верно исполняли ханские поручения. Беи изъявляли волю ханов, калг и нуреддинов, они напоминали о ханских просьбах и добавляли в перечень просьб упущенные ранее моменты, отправлялись за получением казны на место алмашув, проводили обмен и выкуп пленников, ручались за выплату долгов от царских послов, ходатайствовали за царей перед ханом. Одним из таких беев был Джантимур-бей (из рода Сулеш), относившийся к приближенным лицам хана («yaqın bolğan kişisi»). Посредничество в делах дружбы между двумя юртами отмечалось лично Джантимур-беем в письме к царю в метафоричной форме: «…oñ qolumız birle öz iyemiz uluğ Mehmed Geray Han hazretleriğa qalay hizmet qılsaq, sol qolumız birle siz, iyemiz, uluğ padişah hazretleriğa şulay-oq hizmet qılurmız….» («…коль правой рукой услужим своему господину, хану Мехмед Гераю, точно так же левой рукой окажем службу и Вам, нашему господину…»).

В своем хатте (письме) за 1052 г.х. / 1642 г. к Михаилу Федоровичу, Джантимур-бей просил для себя от царя о выдаче средств, необходимых на совершение хаджа («Kâ’be harcı»). В своем преклонном возрасте бей изъявил намерение исполнить один из столпов (предписаний) ислама – хадж (паломничество): «…Kâ’be harcı cibergey idüñiz, ve hem biz qulıñız dahi ihtiyar boldıq. Tañrı Tebarek ve Ta’alâ hazretleriğa şukürler bolsun, şimden soñra Kâ’be-i Şerif mısr bolğay. Biz qulıñıznıñ bu tileklerin öziñüzğa qabul qılub, bermege buyurğay idüñiz…» («…Отправьте нам расходы на хадж, «Кябе харджы», ведь мы, Ваш слуга, состарились. Многократная благодарность и слава Всевышнему Аллаhу, пусть же отныне нам посчастливится добраться до Священной Каабы. Примите же наши, Вашего слуги, эти просьбы, велев выдать расходы…»). Следует отметить, что данные расходы не расценивались как императив (требование), взятие в долг, или прошение от безвыходности. Это была просьба о «подарке» взамен оказанной службе. Расходы на паломничество полагались от самого бея, в письме же представлено уведомление к царю от бея о предназначении средств на богоугодное и благое дело.

Среди прочих просьб Джантимур-бея имеют место и расходы на проведении свадьбы для дочерей: «…iki boy cetkân qızlarımıznı kiyevgâ birmegâ tileymiz. Toy harclığın siz iyemizden tileymiz, yârlıqab cibergey irdüñiz. Biz, quluñuz da bolsaq, siz iyemizge babamız Ahmed-Paşa biyden artuq hidmet qılub çalışurmız, oşulay bilgâysiz…» («…Хотим мы выдать замуж двух наших подросших дочерей. Выделения расходов на свадьбу, просим от Вас, нашего господина, окажите милость и отправьте их. Мы же, Ваш слуга, угодим Вам усердным служением, большим, чем от отца нашего, Ахмед-Паша-бея, так и ведайте… »).

Источник: В. Вельяминов-Зернов. «Материалы для истории Крымского ханства». Санк-Петербург, 1864. С. 159, 270.

Рефат АБДУЖЕМИЛЕВ

 

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET