Судьба лишила моего отца возможности родиться на Родине. Боясь репрессий, его родители покинули Крым задолго до депортации. Не видя крымских гор, густых лесов, звонких рек, восхода солнца над морем, звёздной россыпи над родным Корбеком, отец смог привить мне и брату глубокую любовь к Родине. С детства нас сопровождала его непоколебимая вера в наше возвращение.
Каким-то непонятным тогда для меня образом родители донесли и укрепили во мне понимание, что вернуться мы сможем лишь в том случае, если будем лучше других учиться и работать. Как потом оказалось, это внушалось всем детям в крымскотатарских семьях. Лишить себя возможности жить в сказочном Крыму, о котором бесконечно говорили все родственники, не хотелось. Поэтому приходилось «пыхтеть» сначала в школе, а затем в мединституте.
Сам Баба (отец), получив диплом, не смог продолжить династию агрономов, а пошёл работать сварщиком. Нужно было обеспечивать молодую семью и пожилых родителей.
Я родилась, когда брату было уже семь лет. Меня очень ждали. Видимо, поэтому баловали, а больше всех – отец. Нет, это не была вседозволенность или материальные излишества. Я была избалована вниманием. Ещё толком не выговаривая все слова, я приставала к отцу с одним единственным вопросом: «Баба! Чё деяишь?» И он терпеливо, с улыбкой на лице объяснял мне, как нанизывать червячка на крючок удочки, как сажать деревья, как чинить машину… Это были бесконечные вопросы и ответы. Ни разу я не слышала от него: «Это тебе не надо». Так развивалась любознательность.
Анам (мама) рано осталась без родителей. Поэтому единственной поддержкой в её стремлении к научной деятельности был мой отец. Учёба в аспирантуре и работа над кандидатской, затянулась ввиду моего появления на свет и переезда из Самарканда в Ташкент. Но отец был терпелив и внимателен к маме.
Помню, в последние ночи перед защитой он сам аккуратно вычерчивал тушью графики и таблицы, а Анам читала вслух ему свою работу. Как же они радовались, когда ВАК в Ереване дал единогласную высокую оценку! Так я училась помогать близким и поддерживать их.
В свою очередь, отец быстро добился профессионального роста и был очень востребован, как высококлассный специалист в сварочном деле. Пошли дополнительные заработки. Отец, принося деньги домой, делил их на бОльшую половину, которая тщательно складывалась в банку под названием «На Крым» и мЕньшую – на общие семейные расходы.
Стабильная сумма в размере около ста рублей всегда была в открытом доступе в ящике серванта и контролировалась только нашей детской совестью. Это учило меня доверию.
Я могу бесконечно долго вспоминать короткую папину жизнь, анализируя его влияние на моё становление. Мне дороги его щедрость и вспыльчивость, изобретательность и упрямство, прямолинейность и бесстрашие…
На днях исполнилось двадцать лет, как не стало отца, но какие бы задачи ни ставила передо мной жизнь, я сначала задаю один вопрос: «Чё деять, Баба?»
Эльмаз АППАЗОВА
