О том, как свадьбы помогли сохранить национальную музыку крымских татар во времена депортации, в чем уникальность этой культуры, почему удалось возродить ее только в двухтысячных годах QHA media говорили с подвижником крымскотатарского музыкального искусства, талантливым композитором и знатоком теории крымскотатарской музыки Джемилем Кариковым.
– Кто привил вам любовь к крымскотатарскому фольклору?
– Родственники присылали нам из Узбекистана крымскотатарские пластинки, мы наливали ароматный кофе и устраивали прослушивания всей семьей. Это случилось дома. В то время Ташкентский завод грампластинок выпускал записи наших, не побоюсь этого слова, выдающихся исполнителей. Например, Сабрие Эреджеповой, Эдие Топчи, Сакине Налбандовой. И вот я слушал это вдалеке, конечно, от Крыма, вдалеке от центра крымскотатарской музыкальной культуры (в те годы это был Ташкент). Музыканты приезжали к нам в Сухуми на весьма редкие свадьбы, и на них звучала наша национальная музыка. И когда мы, крымские татары, ходили друг к другу в гости, обязательно не обходилось без какого-то застолья, где были песни и танцы.
– В чем уникальность крымскотатарской музыки?
– Это – синтез восточных и западных традиций. Наверное, само географическое положение Крыма способствовало этому. В нашей крымскотатарской культуре чувствуется как западное влияние, так и восточное. Но это все очень органичное, не искусственное слияние этих традиций.
– Почему удалось возродить крымскотатарскую музыку только в двухтысячных?
– Это связано с объективными причинами. С историческими коллизиями, которые претерпел наш народ. В депортации было не до развития вообще, и не до развития, конечно же, музыкальной культуры. Потому что не было предметов, связанных с крымскотатарской музыкой, ни в одной музыкальной школе, уже не говоря о музыкальных училищах или консерваториях. Было очень сложно. Сохранилась в основном фольклорная часть нашей музыки, благодаря свадебным музыкантам. Потому сейчас нам нужно идти вперед семимильными шагами. После возвращения в Крым я понял, что нам нужно начинать с фундамента. Как любой дом не стоит без крепкого фундамента, так и музыкальная культура должна опираться на крепкий фундамент. Это, прежде всего, наша крымскотатарская традиция. Не зная традиции ты не можешь ее продолжать, и, тем более, развивать. Музыка ханского периода – это наша профессиональная музыка, которую называют еще дворцовой музыкой. Это – та музыка, которая была написана за 100 лет до Баха и Генделя. И тогда уже крымские татары обладали такими уникальными и довольно-таки развtрнутыми формами, представленными такими сочинениями, как Пешраф, Тахсин и другие. К большому сожалению, несколько поколений крымских татар были оторваны от этого наследия и вот в конце ХХ – начале ХХI века мы опять к нему вернулись.
– Как сейчас завлечь крымскотатарскую молодежь к крымскотатарской культуре и фольклору?
– Вы знаете, не очень уместно говорить «завлечь». Я слышал это уже неоднократно – говорили, что нужно применять какие-то особые приемы, модерновые скажем так, в музыке. Но это не всегда работает. Мне кажется, что самое главное в любом виде искусства это не новизна. Потому что новизна лет через 5-10 проходит и становится чем-то обыденным. Наверное, самое главное – это искренность. Надо быть искренним. Когда мы слушаем образцы в исполнении старшего поколения, что нас подкупает? Скорее всего, их искренность и вера в то, что они исполняют. Это, наверное, самое главное. Ни за какими современными технологиями нельзя скрыть пустоту. Часто, к большому сожалению, наши молодые исполнители находятся в плену иллюзий. Я бы предостерег их от этого. Надо пытаться копать глубже и быть искренним. Им продолжать эти музыкальные традиции. И раз Аллаху было угодно, что они родились в этом народе – значит, это их святая обязанность.
– Вы чувствуете себя счастливым человеком?
– Я счастлив тем, что я занимаюсь своей музыкальной культурой. Другой вопрос, что это очень тернистый путь. Но и в то же время есть та неутихающая боль, которая есть в каждом из крымских татар. Вы понимаете, о чём я говорю, и что я имею ввиду. Конечно, лучше жить у себя на родине и творить. Но примеров в истории было множество, когда тот или иной художник был вынужден по тем или иным обстоятельствам жить вне своей родины. Вы знаете, так случилось исторически, что основная часть нашего народа вынуждена была проживать вне пределов родины и исчисляется несколькими миллионами. В той же самой Турции, Болгарии, Румынии, Америке, Германии, Канаде – нас очень много по всему миру. Если бы мы могли объединить усилия… Я часто говорил об этом после возвращения из мест депортации. Я говорил: «Смотрите, понятно, что это трагедия народа – что мы депортированы. Но вот сейчас, может быть, у нас есть уникальная возможность. Мы были расселены в разные места – кто жил на Урале, кто жил в Сибири, кто жил в Центральной Азии… Если всё самое лучшее, что мы там наработали мы привезём и аккумулируем в Крыму, то у нас будет полный расцвет культуры».
Джемилю Карикову 58 лет. Он родился в Узбекистане, куда были депортированы из Крыма его родители. В Крым вернулся в 1991 году, обосновался с семьей в Симферополе. Уже тогда написал музыку к нескольким спектаклям, которые ставили на сцене Крымскотатарского театра. В 90-х вместе с молодыми музыкантами основал ансамбль «Maqam». Талантливый композитор и знаток теории крымскотатарской музыки Кариков выпустил несколько сборников, которые по сей день является источником ценной информации для музыкантов. Ему удалось возродить игру на многих старинных народных крымскотатарских инструментах: саз, кавал, танбур, багламы и другие. А также восстановить утраченные и забытые песни. В 2015 году Джемиль Кариков работал музыкальным редактором на первом крымскотатарском телеканале АТR. Один из ярких продуктов композитора – популярная программа «Yırla, sazım». В ней лучшие певцы и музыканты исполняли крымскотатарские композиции.
Источник: QHA media, Заир АКАДЫРОВ
