Право крымских татар на самоопределение

27.08.20200:02

(в сокращении)

Вопрос о праве на самоопределение относительно нов. До конца XIX – начала XX века какой-либо порабощенный народ или нация добивались свободы путем, как правило, вооруженной борьбы, а не апелляциями к праву или международному общественному мнению. Право и политика шли путем закрепления свершившихся фактов: если какому-то народу повезло в ходе исторического развития, он либо вообще не был жертвой колониального захвата, либо у него хватало сил или союзников, чтобы добиться своего освобождения. Если нет – нередко разрушалось его государство, гибла его культура, целый народ истреблялся.

С момента создания ООН и принятия Международного билля о правах, принцип равноправия и самоопределения наций и народов стал международной нормой jus cogens, то есть подлежащей безусловному выполнению всеми существующими государствами.

Процесс самоопределения и деколонизации шел достаточно болезненно и последствия его неоднозначны. Однако в результате мир из внутреннего двора нескольких колониальных империй превратился в сообщество нескольких сот формально независимых государств. Каждое из них возникло, как предполагалось, в результате реализации народом этого государства своего права на самоопределение. Вместе с тем постепенно стало проявляться, что и в независимых государствах существуют устойчивые этнические или этнополитические сообщества, которым независимость страны, в которой они проживают, не принесла существенного облегчения участи, не открыла перспектив политического, экономического, социального и культурного прогресса, несмотря на то, что они являются автохтонным населением этих государств, веками или тысячелетиями проживают на своих территориях, внесли свой вклад в культуру этой страны, нередко участвовали вместе с остальными слоями и группами общества в антиколониальной борьбе. Так определилось наличие проблемы коренного населения.

Вслед за Рабочей группой по коренному населению Подкомиссии по предотвращению дискриминации и защите меньшинств Комиссии по правам человека ООН мы будем пользоваться следующим определением: «Коренное население — это коренные общины, народности и нации, сохраняющие историческую преемственность с обществами, которые существовали до вторжения завоевателей и введения колониальной системы и развивались на своих собственных территориях, считающие себя отличающимися от других слоев общества, преобладающих в настоящее время на этих территориях или на части этих территорий. Они составляют слои общества, не являющиеся доминирующими, и хотят сохранить, развивать и передать будущим поколениям территорию своих предков и свою этническую самобытность в качестве основы для продолжения своего существования как народа в соответствии со своими собственными культурными особенностями, социальными институтами и правовыми системами». Наиболее общими признаками коренного населения считают: «Предсуществование (то есть рассматриваемые жители являются потомками людей, населявших какую-либо область до прибытия другого населения); недоминирующее положение; культурные отличия и сознание принадлежности к коренному населению».

С полным правом можно отнести к коренному населению Крыма четыре этнических сообщества: крымских татар, караимов, крымчаков и урумов. Все они населяли Крым до его аннексии Российской империей в 1783 году, сложившись в особые этнические единицы со своим специфическим культурным, антропологическим, языковым и политическим лицом, на протяжении тысячелетий сохраняя культурную, расовую и духовную преемственность, как с наиболее древним автохтонным населением полуострова (таврами, скифами, сарматами), так и с более поздними племенами и группами, оседавшими здесь в эпоху Великого переселения народов и в Средневековье (гунны, хазары, кыпчаки (половцы), греческие колонисты, византийцы, генуэзцы, готы, золотоордынцы, турки и др.).

До российского завоевания их политически объединяло Крымское ханство – средневековое государство, оформившееся на несколько десятилетий ранее Московского. В Крымском ханстве существовал и общий для этих народов язык. Сейчас его называют крымскотатарским, поскольку только крымские татары сохранили его в живом, функционирующем виде. Однако, языки урумов, караимов и крымчаков, пока они существовали, вполне можно было обозначить как диалекты общекрымского языка.

Различия между этими народами существовали в силу особенностей их этногенеза и хозяйственного уклада. Например, крымчаки складывались на протяжении веков как все более интегрировавшаяся в общекрымский социум еврейская община. Этим они отличались от более поздних еврейских переселенцев, сохранявших свою обособленность от собственно крымского населения. Караимы считают себя потомками хазар, господствовавших в Северном Причерноморье в VII — IX веках. Урумы — консолидировавшиеся в особую «крымскую» общность потомки греческих колонистов, начиная с тех, кто появился здесь еще в античные времена, и заканчивая эпохой Восточной Римской империи (отсюда и название «урум», то есть «римлянин»).

Крымские татары – сплав автохтонного, тавро-скифского, населения древнего Крыма с тюркскими союзами, населявшими Причерноморье (начиная с гуннов и огузов и заканчивая кыпчаками (половцами) и ногаями), а также некоторыми этническими группами нетюркского происхождения (готы, аланы, генуэзцы, частично греки). Имели значения также и конфессиональные различия – коренные народы исповедовали иудаизм (и его разновидность – караимизм), христианство, ислам.

Военно-политический разгром Крымского ханства и установление российского колониального режима стали общей бедой для всех коренных народов Крыма. Как ни парадоксально, первой жертвой стали крымские христиане – урумы (а также армянские общины крымских городов), которых еще в 1778 году российские войска депортировали из Крыма в район Северного побережья Азовского моря. Именно они основали там город, названный Мариуполем, в честь своего старого культурного центра – Марьямполя. – под Бахчисараем. Так Крым лишился одного из своих коренных народов. Притеснения и ограничения, которым подвергались в экономической и культурной сфере караимы и крымчаки, также не прошли для них бесследно. Численность этих народов при царском, а впоследствии при советском режиме неуклонно сокращалась. Массовый расстрел фашистами крымчаков в декабре 1941 года, частичная депортация и послевоенная дискриминация караимов поставили эти два народа на грань физического исчезновения.

Крымские татары также потерпели страшный урон в результате двухсотлетнего колониального ига. В результате карательных акций и бегства за границу был подорван генофонд нации, происходило тотальное разграбление и уничтожение памятников культуры и религии, экспроприировалась земельная и иная собственность, осуществлялась последовательная дискриминация в политической сфере. Удивительно, насколько внешне антагонистические политические режимы — царский и советский – были последовательны в отношении геноцида и этноцида крымских татар.

Депортация 1944 года по замыслу ее авторов – высшего советского руководства – должна была наконец-то полностью стереть с лица земли крымских татар как народ. Благодаря стойкости и мужеству старшего поколения, благодаря самоотверженной борьбе и жертвам активистов Национального движения, благодаря горящей в сердцах любви к своей единственной Родине – Крыму – крымскотатарский народ выжил и возвращается на свою землю. Одновременно он требует признания и осуществления своих естественных и неотъемлемых прав человека, как на уровне отдельных людей и семей (возвращение имущества, отнятого при депортации и т.п.), так и на общенациональном уровне, включая и право на самоопределение. В связи с этим возникает ряд вопросов.
Есть ли различия между коренными народами Крыма и гражданами, депортированными из него в 1941-1944 годах по национальному признаку?

Есть ли различия между коренными народами Крыма и его некоренным неселением в случаях, когда речь идет об одноименных этнических группах?

Можно ли говорить не только об этнокультурных, но и статусно-правовых различиях между самими коренными народами Крыма и каково их влияние на вопрос о самоопределении?
Должна ли идти речь о самоопределении всего коренного населения Крыма или каждого из коренных народов в отдельности?

Что общего и что особенного в проблеме восстановления прав крымских татар как коренного народа в сравнении с другими аналогичными ситуациями?

Как следует из предыдущего изложения, на территории Крыма в прошлом проживали этнические сообщества, носившие названия, сходные с наименованиями этнических меньшинств, депортированных из Крыма в годы Второй мировой войны. Это часто используется в качестве аргумента, чтобы оспорить статус крымских татар как коренного народа Крыма и поставить под сомнение их право на самоопределение. При этом используются сугубо поверхностные аналогии, основанные на незнании или замалчивании исторических фактов.

Следует сказать, что армянская, болгарская, греческая и немецкая общины, потомки которых были депортированы в 1944 году, появились в Крыму в разные десятилетия XIX века. Крым стал колонией России, и царское правительство проводило активную политику изъятия земель у крымских татар и насаждения на них колонистов из Западной Европы и эмигрантов из Османской империи. Преследовались две цели: экономическая – прибрать к рукам сельское хозяйство Крыма, и политическая – заселить колонию населением, лояльным к России и недружественным, по представлениям царских чиновников, коренному народу.

К этому времени исторические крымские греки и армяне уже несколько десятилетий были разлучены с Родиной. Крымские готы (германоязычное племя, появившееся здесь в эпоху Великого переселения народов и осевшее в некоторых горных районах) влились в формировавшийся крымский этнос, наложив свой отпечаток на внешний облик, язык и культуру некоторых групп крымских татар. Исторические булгары, тюркоязычное племенное объединение, жившее в Северном Причерноморье в VII – VIII веках, давно уже разделились на три части. Одна из них ушла за Дунай и, будучи ассимилирована славянами, дала имя и первую царскую династию современным болгарам; другая, откочевав в верховья Волги и слившись частично с местными угрофинскими племенами, частичное кыпчаками Золотой Орды, стала одним из прародителей волжских татар; третья, оставшаяся на месте, входила в Хазарский каганат, а позднее, слившись с иным населением, наполнявшим Крым, также стала одним из компонентов становящегося крымскотатарского этноса. Таким образом, армяне, болгары, греки и немцы, депортированные из Крыма советским режимом, не являлись его коренным населением.

Современная армянская, болгарская, греческая и немецкая общины, проживающие в Крыму, также не являются прямыми преемниками этих депортированных меньшинств. Лишь по нескольку процентов среди них доставляют граждане, подвергшиеся депортации, их потомки, либо члены их семей. В подавляющем большинстве современные армяне, болгары, греки, немцы в Крыму – люди, не имеющие отношения к депортированным, приехавшие сюда из различных регионов бывшего СССР, в том числе из мест традиционного проживания (Кавказ и т.п.).

Таким образом, вопрос о репатриации и восстановлении прав лиц, насильственно депортированных из Крыма, и вопрос о самоопределении крымскотатарского народа – два самостоятельных и несходных в своей основе вопроса. В первом случае – это необходимость восстановления индивидуальных прав людей, подвергшихся незаконному насилию со стороны государственных органов, во втором необходимость обеспечения прав целостного народа.

Существовавшее исторически Крымское ханство было государством общим для крымских татар, караимов, крымчаков, урумов. Общим не только в смысле территории, но и в смысле особого режима культурной и религиозной терпимости и фактического равенства перед законом. Исключение было в отношении воинской службы, к которой допускались только мусульмане.

Крымские татары составляли значительное большинство населения, что накладывало свой отпечаток, но национальность или конфессия не играли существенной роли при занятии государственных должностей. Больше сказывались, как и везде при феодализме, знатность происхождения, имущественное положение и личные способности.

Однако нынешняя ситуация такова, что урумы уже более двухсот лет живут вне своей исторической Родимы и, нисколько известно, среди них нет сколько-нибудь выраженного движения за возвращение в Крым. Ставить вопрос о самоопределении этого народа в Крыму, по-видимому, бессмысленно. Караимы и крымчаки, обескровленные в результате бесчисленных насилий над ними со стороны различных режимов, нуждаются в правовой защите и покровительстве со стороны государства. Моральный долг любого правительства – обеспечить выживание этих народов. При наличии желания с их стороны этим народом должна быть обеспечена возможность самого широкого самоуправления, социальных, культурных и юридических льгот, однако, говорить об их самоопределении в смысле формирования какой-либо государственности вряд ли возможно.
Таким образом, реально может быть поставлен только вопрос о самоопределении крымских татар. Однако рассматривать его вне связи с реально существующими обстоятельствами также невозможно.

Что касается аннексии конца XVIII века, то, как говорил А.Герцен, «завоевание факт, а не право». Известно, что Екатерина II провозгласила присоединение Крыма и прилегающих земель к России в одностороннем порядке и вопреки условиям Кучук-Кайнарджийского мирного договора. Сам разгром суверенного Крымского ханства, карательные акции и отношении сопротивляющихся российскому вторжению, как нельзя лучше свидетельствуют о том, что это такой же колониальный разбой, как и всякий другой. Так называемое присоединение Крыма к России осуществлялось вопреки воле его коренных народов путем военного захвата и неограниченного насилия, чему достаточно свидетельств, в том числе документальных, со стороны очевидцев и участников событий. Обосновывать свои претензии на Крым собственной агрессией более двухсотлетней давности является в корне неправомерной.

Надир БЕКИРОВ
Avdet №13, 1994 г.

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET