Память нужна живым…

30.06.202010:54

Чем дальше уносит нас время от Второй мировой войны тем меньше остается свидетелей тех страшных лет. Последствия военной трагедии, ставшие общими и сроднившие многих людей, теперь приобретают индивидуальный характер, воспринимаются как несчастья, постигшие отдельные семьи. Наверное, это закономерно, ибо люди склонны воспринимать события с точки зрения личных утрат, переживаний. Так и в памяти Шефики Умеровой война это потеря родных, долгие поиски.

«Ваш муж младший лейтенант Умеров Айдер, уроженец Бахчисарайского района Крымской АССР, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 26 сентября 1941 года и похоронен на Крымском полуострове, д. Кула Армянского района…»

Это извещение попало в руки Шефики Вели, в девичестве Умеровой, сестры погибшего много лет спустя. А до того времени она отказывалась верить слухам о смерти брата.

Семья Умеровых жила в Бахчисарае, в большом доме из 17-ти комнат. Отец был зажиточным человеком, имел ювелирный магазин. Мать — из богатой турецкой семьи, которая постоянно поддерживала связь с родными в Крыму. В семье Умеровых было четверо детей: два мальчика — Джемиль и Айдер и две девочки – Зейнеп и Шефика. С приходом советской власти жизнь резко изменила свое привычное размеренное течение. Дом отняли, в нем впоследствии разместилась милиция, и Умеровым пришлось уехать из города. Начались скитания, и на протяжении долгих лет семья не жила на одном месте больше года. Каждый следующий учебный год дети завершали в новой школе – то в Гурзуфе, то в д.Гавре, то в  д.Фотисале…

Турецкое подданство матери спасло семью от раскулачивания, однако постоянные преследования и обвинения в связях с капиталистами сыграли свою роль — не выдержав переживаний, умер отец. К тому времени сыновья были уже взрослыми, Айдер учился в Феодосийском гидрометеорологическом училище. Его всегда интересовало военное дело, и после призыва в 1936 г. в армию он решил отдать ему свою жизнь. В личном деле младшего лейтенанта Умерова Айдера Ягьи, 1915 года рождения, в разделе «прохождение службы» указано: » — ноябрь 1936 г. – ноябрь 1937 г. – курсант полковой школы, в/ч N 64-37, Харьковский военный округ – декабрь 1937 г. – сентябрь 1938 г.  — командир отделения, в/ч N 64-37,   ХВО

– сентябрь 1938 г. – февраль 1939 г. — курсант. Курсы мл. лейтенантов. В/с N 5299 г.Севастополь, ХВО

– сентябрь 1939 г. – октябрь 1939 г. – командир стрелковой роты,   46  запасной  стрелковый полк…

– март 1940 г. – командир стрелковой роты 530 стрелкового полка  156 стрелковой дивизии, Одесский военный округ…»

В графе «семейное положение» значится: «Женат. Жена Тамара Михайловна …» Других, более точных сведений о семье и месте жительства в личном деле не имеется.

Со  своей будущей женой – Тамарой – дочерью генерала Зутиса, Айдер познакомился, находясь на учебе в Харькове  в 1939 г.  Они поженились, родилась дочь Светлана. Полк, в котором служил Айдер, располагался в Симферополе, и молодая семья жила здесь вместе с сестрой Шефикой. А потом началась война, раскидавшая семьи, родных и близких по разным городам. Тамара с маленьким ребенком эвакуировалась в Чкаловск (Таджикистан), а вся семья Умеровых оставалась в Крыму до выселения.

После войны, не зная о том, что случилось с родными мужа и потеряв связь с отцом и матерью, Тамара вернулась в Крым и начала поиски сестер Айдера. Однако из-за родственных отношений с крымскими татарами, объявленными к тому времени предателями и высланными из Крыма, она всюду натыкалась на закрытые двери и враждебное отношение. О смерти мужа она знала — извещение пришло еще в 42-ом, но не верила, не могла уместить в своем сознании этой потери. Хотела найти его близких, кого-нибудь, кто хоть немного помог бы ей нести тяжесть горя и неизвестности.

Она объездила всех оставшихся знакомых, была в Албате, в летних лагерях в Ангаре (теперь Перевальное), два года жила в Симферополе по ул. Инженерная, д. 14, где раньше расквартировывались семьи военных, писала разным людям. Одно ее письмо действительно дошло до Умеровой Шефики, но оказалось, что они просто однофамильцы, и надежда, заискрившаяся было в глазах Тамары, вновь угасла. Она заболела. Потеря любимого и полная оторванность от родных постепенно подтачивали ее здоровье. Совсем отчаявшись и перебравшись в Ригу, она попала в психиатрическую больницу, а маленькая Светлана осталась без присмотра и долгое время скиталась по городу, жила в подъездах, на вокзале, в подвалах.

Поиски не были односторонними. Сестры Айдера не знали, где Тамара с ребенком, но уже получили извещение о его смерти. Уже в конце 50-х годов, когда частный поиск не принес никаких результатов, Зейнеп через «Красный крест» удалось обнаружить Умерову Светлану в Риге. Больная Тамара узнала Зейнеп, стала рассказывать о том, что хотела отдать ей дочь, когда заболела, но не смогла найти. Стоило ей вспомнить о смерти Айдера, вновь начинался приступ, и она теряла рассудок. Зейнеп забрала девочку к себе. Вскоре нашли отца Тамары. По злой иронии он все это время проживал в Риге, но ни он сам, ни кто-либо из родных не знали о местонахождении Тамары и о том, в каком бедственном положении находилась она с дочерью. Ему удалось выбить квартиру для дочери и внучки, и девочка вернулась в Ригу, поближе к матери. Пролежав в больнице 25 лет, Тамара умерла…

Шефика Вели нашла могилу своего брата в 1991 г., через 50 лет после его гибели. Село Кула, где был похоронен Айдер, исчезло с карты Крыма так же быстро, как был вывезен крымскотатарский народ. Узнать его новое название помогли не чиновники военкоматов, куда неоднократно обращалась Шефика-апте, а добрые люди, нашедшие старые газеты со списками переименованных географических названий. Сегодня с. Кула называется по-другому – Волошино. На его окраине недалеко от животноводческой фермы стоит скромный памятник — братская могила, в которой захоронены 167 человек, в числе которых 8 крымских татар. Фамилии захороненных не указаны, и можно только догадываться о том, что именно здесь и покоятся останки Айдера Умерова. Многие волошинские жители помнят, как в 57-ом собирали человеческие кости из вскрытых могил и складывали в одну общую – братскую. С тех пор приезжают поклониться этому безымянному месту, которое как последняя весточка кому – от мужа, кому – от брата, а кому – от матери.

Могилу второго брата, Джемиля, найти не удалось. Он прошел всю Отечественную и погиб на Дальнем Востоке в войне с японцами. Семья долго не получала от него никаких известий. На запросы из военкомата пришла только скупая рекомендация – его в живых нет, могилу не разыскивайте.

Нельзя найти места захоронения матери, умершей от перенесенных мучений в июне 44-го прямо на стадионе в Самарканде, куда привезли часть крымских татар и устроили санитарную обработку. Ее тело не позволили даже захоронить, началась погрузка в машины – живых срочно отправляли дальше, а мертвых просто убирали в сторону.

              Г.Керимова

11 марта 1997 г.

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET