Эта длинная дорога в крымской степи, прямая, как нить, натянутая среди полей и виноградников. Ни крутого поворота, ни виража, сплошная геометрия с пересечением прямых – других дорог. Смотрю на горизонт до боли в глазах и кажется, что нет конца этой серой линии…
1
– Ана, а мы к биташке идём, да? – защебетала рядом моя двухлетняя дочь. Она никак не могла понять, что мы теперь в Крыму, а биташка, моя мама, осталась пока в Узбекистане.
– Нет, балам, биташка теперь далеко, всё теперь далеко. Мы вернулись на Родину, в Крым, и теперь будем жить здесь… – дальше я не могла говорить, ком стоял в горле.
Непонятная тоска грызла моё сердце. Да и удивительно ли? Родиться и прожить двадцать шесть лет в другой стране, рядом с другим народом, культурой, обычаями, языком, а потом вернуться на родину предков. Мы с детства слушали рассказы о прекрасной земле, о нашем родном крае, о Родине. Мы мечтали, бредили Крымом: горами, лесами, морем, ущельями и озёрами. Мы говорили на родном языке, сохраняя память о наших обычаях. С детства мы ощущали боль утраты Родины, боль наших родителей, переживших войну, депортацию, смерть тысяч и тысяч своих соплеменников.
Но наше детство и юность прошли в Узбекистане. Друзья, учёба, работа, вся жизнь теперь оставлена и неизвестно, что нас ждёт. Жажда родной земли сорвала нас с места и привела в Крым, как только это стало возможным…
– Ана, эта дорога длинная-длинная! До сааамого неба, да?
Слёзы всё же брызнули из моих глаз.
– Наша длинная-длинная дорога домой наконец закончилась, цветочек мой! – я встала на колени перед дочкой и долго говорила ей о том, как хорошо, что мы вернулись и что ничего, что теперь изменится наша жизнь и будет нам очень трудно обживаться и искать новых друзей. Я говорила долго и непонятно и совсем по-взрослому, говорила больше для себя, а не для неё. Моя маленькая доченька смотрела на меня, плачущую, широко раскрытыми карими глазами, в которых отражалась жёлто-рыжая степь в лучах горячего июльского заката. В траве гудели тысячи насекомых, и запах полевых трав так был похож на тот, что удивительным образом снился мне с детства…
2
В горный Крым никого не пускали, и мы с мужем и дочкой решили остаться в степи, где нам предложили работу и дали совхозный дом. Ранним утром выехали от родственников, у которых временно останавливались в соседнее село, где нам предстояло жить. Долго стояли у конторы в ожидании приема нас местными властями, как вдруг на сельской улице показалась стройная фигура девушки в белом платье. Каблуки ее стучали по камням бугристой дороги неровно и нескладно, и это так не вязалось с лёгкостью её шага. Длинные вьющиеся каштановые волосы были завязаны белой лентой в причёску, красивые чёрные глаза горели огнём молодости и красоты, а улыбка излучала добро и свет. Увидев нас, девушка охнула, встрепенулась, и ещё легче и воздушнее поспешила теперь уже к нам.
– Вы крымские татары, да? Вы приехали к нам жить? – с дрожью и радостью в голосе спросила она и, не дождавшись ответа, бросилась нас обнимать.
– Меня зовут Зарема! Я рада, я счастлива! Нас здесь всего две семьи живёт крымских татар! Добро пожаловать!
Так мы познакомились с Заремой, а потом и её мужем. Зарема навсегда стала моей подругой, а ещё символом красоты и силы нашей молодёжи, которая возвращалась, находила друг друга, знакомилась и дружила.
3
Сельский дом, в котором ничего нет, я сижу на пороге. Малышка катается по пустым комнатам на велосипеде. Муж работает во дворе. С порога мне видна прямая серая дорога, и я понимаю, что наш путь и закончен, и только начат. Вернулись к тебе, Крым, твои семена, разлетевшиеся по свету. Истинное всегда возвращается. Одна у нас судьба, и одна дорога, мой Крым.
Фото: Аким Сеитаблаев