Настоящих буйных мало – разве это вожаки?

28.11.201115:21

Крымская политика бурлит. «На майдане, около бани революция идет», – поется в одной полуматерной частушке. В прошлый понедельник нечто такое произошло около крымскотатарского театра в Симферополе. Компания праздношатающейся молодежи и как бы политиков, преисполненных колхозного пижонства, провели сходку. На повестке дня «глобальный» вопрос объявления импичмента руководству Меджлиса. Как признались сами участники околотеатрального толковища, слово «импичмент» им пришлось долго учить наизусть, но получилось не у всех.

Много шума, но толку мало

В общем, около театра был аншлаг. Только ребята пришли не спектакль посмотреть, а излить свое депрессивное негодование. Оно и понятно: в “храм Мельпомены” они ходят так же часто, как меняют носки. Иного места для демонстрации запущенных форм политического эксгибиционизма они не нашли. Ситуация развивалась в лучших сюжетных традициях Эмира Кустурицы. Выступив с пламенными речами о профилактике простатита и зачитав отрывки из переписки Фридриха Энгельса с Карлом Каутским, манифестанты организовали ритуальные танцы вокруг инвалидной коляски. В кадре только не хватало распутных девиц – у Кустурицы в эпизодах часто мелькают бандиты в окружении проституток, – но и без них было весело.

Это, конечно, ирония, но стоит спокойно разобраться в ситуации. Так называемое собрание напоминало стрельбу холостыми патронами: шума много, а толку мало. Настоящих буйных единицы, но недовольные есть всегда и везде. Еще в середине позапрошлого века известный писатель Салтыков-Щедрин с горечью признавал: “В наше время очень редко можно встретить довольного человека. Кого ни послушаешь, все на что-то негодуют, жалуются, вопиют. Один говорит, что слишком мало свобод дают, другой, что слишком много; один ропщет на то, что власть бездействует, другой – на то, что власть чересчур достаточно действует; одни находят, что глупость нас одолела, другие – что слишком мы умны стали; третьи, наконец, участвуют во всех пакостях и, хохоча, приговаривают: ну где такое безобразие видано?! Даже расхитители казенного имущества – и те недовольны, что скоро нечего расхищать будет. И всякий требует лично для себя конституции”. Звучит актуально, словно сегодня сказано.

Есть два известных выражения: “наглость – второе счастье” и “привычка – вторая натура”. Горлопаны, собравшиеся около театра, видимо, исходили из того, что привычная наглость – второе счастье в натуре. Нужно было, не сочиняя гневные воззвания, честно признаться: “Мы недовольны тем, что нам не дали получить участки на подставного человека, продать их и положить в карман круглую сумму. Помогите, люди добрые, младшему сыну на вторую квартиру не хватает!”.

Как распределялись места на самозахватах – отдельная история. Очень, нужно сказать, грязная история. Не охота рассказывать всех подробностей, как крымские татары научились друг друга обманывать или, как говорят некоторые базарные горлопаны, “кидать” на ровном месте. Патриотический цинизм проявил себя во всей красе на полянах протеста.

Пофигисты с большой поляны

Да, многие крымские татары действительно нуждаются в земле, но и немало тех, кто сделал самозахваты удачным (как они думали) бизнесом. «Никуда власть не денется – легализует участки. Вон, Фонтаны, Каменка и Хошкельды тоже когда-то были захватами, но приехал Кучма и все решил. И сейчас также будет», – говорил знакомый. У самого неплохой дом, семья не бедствует, но это не помешало ему стать одним из активистов на поляне протеста.

Он забыл, какую картину увидел экс-президент Леонид Кучма, посетив один из поселков компактного проживания: отсутствие дорог, света, семьи, ютящиеся в полуземлянках, дома, построенные на захваченных участках. Тогда людям, действительно, некуда было идти. Сносить захваты было преступно и нечеловечно. Что теперь видят власть предержащие в Симферополе? Как правило, непонятные строения вдоль дорог. Людей и близко нет. Значит, подумает чиновник, им есть, где жить, раз они только «для вида» возвели эти «курятники». И он будет прав. Западные туристы приноровилась – стали фотографироваться на фоне этих «блиндажей», принимая постройки за «город мертвых».

Никто не задумывается над тем, что, к сожалению, народ деградирует морально. Особенно молодежь. Да, социальная и культурная энтропия затронула не только крымских татар, но нас, прежде всего, должен заботить мусор на собственном дворе, а не соседском. Во многом это обусловлено «посттоталитарным синдромом», когда искусственная шкала советских ценностей обвалилась, а новая не сформировалась. Точнее, сформировалась, только в ее основе лежат другие «добродетели»: нажива, чванство, сребролюбие, бесчестие, гордыня, равнодушие или, пардон, всеобъемлющий пофигизм. Почему для некоторых соотечественников пределом мечтаний стало строительство чебуречной около дороги? Главное, хапнуть кусок земли, продать его или построить вонючий шалман, а после – хоть потоп!

Мы много говорим о том, что проблему русского языка высосали из пальца. «Великий и могучий» прекрасно чувствует себя на крымских просторах. Крымскотатарский язык, напротив, изучается факультативно, то есть он необязательный. В псевдодемократических одеждах – дескать, ребенок сам выбирает – наш родной язык выглядит просто жалко. Школьники-крымские татары, за редким исключением, наплевательски относятся к изучению родного языка и культуры. Учителя не могут их ни заставить, ни заинтересовать учить «этот язык».

Никто из родителей не пришел под стены министерства образования и науки с транспарантом: «Требую защиты конституционного права на родной язык!» или «Мой ребенок должен учиться на родном языке!». Ума у людей, к сожалению, хватает только на всякие меркантильные глупости.