Вид на балку Ашлама-Дере с обрыва Чуфут-Кале
Рассказав в прошлом очерке о пяти загородных ханских дворцах в долинах Альмы, Качи, Бельбека и балке Улаклы, пора вспомнить и о последнем из них: дворце Ашлама-Сарай.
Он значительно более известен, чем прочие «малые хансараи». Об Ашлама-Сарае довольно часто упоминают в разного рода бахчисарайских путеводителях, но столь же часто и путают его с другим несохранившимся ханским дворцом: Девлет-Сараем. Потому с самого начала следует внести ясность с топографией: Ашлама-Сарай, как и Девлет-Сарай, тоже располагался у подножия Чуфут-Кале, однако с другой стороны горы. Если Девлет-Сарай с прилегающими к нему Зынджирлы-медресе и ханским мавзолеем находился в начале балки Майрум-Дере у южного склона горы, то Ашлама-Сарай – в середине балки Ашлама-Дере под северным склоном. Скорее всего, они не сосуществовали одновременно и Ашлама-Сарай был построен уже после того, как Девлет-Сарай был разрушен, но об обстоятельствах его строительства я расскажу чуть позже.
Словари подскажут нам, что слово «ашлама» означает «саженец» (или, как иногда еще уточняется, «привитой саженец»). Такое название носил обширный сад, что располагался в балке под северным обрывом Чуфут-Кале. Сад был настолько знаменит, что его название распространилось и на саму балку, и даже на ближайшую речку: ведь есть свидетельство, что протекающая по Бахчисараю река Чурук-Су обрела свое неказистое название «Гнилой Воды» лишь после того, как в 17 веке на ней встали сильно загрязняющие воду кожевенные мастерские, а изначально, как и сад, называлась Ашламою. Нынешние голые склоны балки Ашлама, покрытые известняковыми осыпями да редкими кустами шиповника, заставляют задуматься о том, сколько труда и заботы требовалось, чтобы вырастить тут пышный сад.
Сад появился весьма давно: он был заложен при Менгли Герае и упоминался еще в 16 веке в описаниях крымской столицы, где говорилось о «садах яблоней и других плодов» в Салачикском ущелье. Дворца Ашлама-Сарай на тот момент еще не существовало: автор описания, польский посол Броневский, сообщает о салачикских садах лишь в связи со ста-рым дворцом, построенным «древними татарскими государями» – то есть, Девлет-Сараем. К тому времени (1578 г.) Девлет-Сарай давно перестал служить главной резиденцией крымских ханов, поскольку эту функцию уже лет сорок как выполнял Бахчисарайский дворец. Однако и Девлет-Сарай не был заброшен – он лишь превратился из главной ханской резиденции в загородное жилище правящего семейства. Посол пишет о его предназначении так: «Ханы, имея свободное время от занятий, нередко удаляются в этот дворец со своими женами».
Это достаточно важное замечание, поскольку оно (вместе с частыми упоминаниями других источников о пребывании в загородных дворцах именно ханских жен и детей) раскрывает основное предназначение всех подобных построек. Дело в том, что ханские загородные дворцы – это лишь местное отражение очень распространенной по всему Ближнему Востоку традиции. Она заключалась в том, что жен и детей правителя в теплый период го-да было принято отправлять в летнюю резиденцию. Например, в Османской империи регулярные выезды султанских супруг «на дачу» были обставлены целым торжественным церемониалом, и вокруг Стамбула существовали специально предназначенные для этого «виллы». Тот же обычай, как видим, соблюдался и в Крыму. Таким образом, каждый «малый хансарай» являлся, прежде всего, не государственной официальной резиденцией, а приватным жилищем ханской семьи. (Потому, вероятно, и сохранилось так мало сведений о них – ведь почти всё, что касается ханской частной жизни, остается по большей части секретом: в покоях ханского гарема не бывало ни послов, ни путешественников, которые могли бы оставить нам свои описания).
Сады при таких дворцах были не просто фруктовыми посадками, а скорее парками, обустроенными в соответствии с традициями восточного садово-паркового искусства. В «увеселительных садах» Стамбула, например, было множество клумб, беседок, различных легких построек, бассейнов и фонтанов.
Дорога в балке Ашлама-Дере
В точности подобный сад-парк к 17 столетию существовал и в балке Ашлама на окраинах крымской столицы. Его описание 1666 года – одно из лучших мест во всей «Книге путешествий» Эвлии-челеби. Автор, и без того склонный к восхищенным преувеличениям, здесь просто-таки превосходит самого себя: «Входящие в этот сад думают, что попали в вечный Рай. Весной все деревья зацветают, цветут сливы, яблони, груши, черешни, вишни и другие деревья, распускаются прочие цветы. В этом месте человек пьянеет от благоухания. [Уме-стен] аят, который говорит о саде Ирема: «Не создано подобного ему в странах». Сад этот бесподобен, неповторим, он — подобие Рая на бренной земле».
Эвлия с восторгом перечисляет редчайшие сорта растущих в Ашламе плодовых деревьев и цветов, расхваливает здешние ручьи и фонтаны. Он описывает и разнообразные по-стройки, возведенные в саду в разное время разными ханами – «…такие, что если на них посмотрит обладатель познаний в архитектуре, он приложит палец к устам, и ум его поразится». Автор называет эти постройки «дворцами», но речь идет, очевидно, лишь о легких деревянных «кёшках»: такой тип сооружений, строившихся различными султанами в па-мять о своем правлении, очень хорошо известен по Стамбулу.
Будучи столь роскошно благоустроен в 17 веке, ханский сад продолжал бы и дальше радовать глаз бахчисарайцев, но в 1736 году он разделил печальную участь ханской столицы, сожженной войсками российского фельдмаршала Миниха. Среди многочисленных заслуг хана Арслана Герая (который вошел в крымскую историю как хан-строитель, восстановивший по всему полуострову множество построек, разрушенных российским нашествием) упоминается и такая: «Дворцы, построенные Менгли Герай-ханом в Салачике и известные под названием Ишлеме, клонились уже к разрушению. Арслан Герай возобновил их и вы-строил еще другие».
Примечательно, что неизвестный автор османской рукописи, в которой содержится это сообщение, допустил ту же ошибку, что и нынешние путеводители: ведь дворец Менгли Герая, как убедительно доказывают ханские документы, звался вовсе не Ишлеме, и даже не Ашлама, а Девлет-Сараем. Тем не менее, факт разрушения старых сооружений автор передает достоверно – иначе у Кырыма Герая, что пришел к власти через два года после Арслана Герая, не возникло бы необходимости заново строить в Ашламе совершенно новый дворец. Причиной тому, вероятнее всего, была гибель всех старых салачикских дворцов: и старого Девлет-Сарая, и новых садовых павильонов Ашламы.
Кырым Герай хан, известный как любитель искусств, имел настоящую страсть к дворцовому строительству. За недолгие шесть лет своего первого правления хан нашел время на всё: он организовал всеохватную реконструкцию в не до конца еще оправившемся от разрухи Бахчисарайском дворце, соорудил большой фонтан для горожан, возвел знаменитую Ешиль-Джами, построил для себя дворец в молдавском городке Каушан, обустроил свое имение в окрестностях Стамбула, и, наконец, выстроил новый загородный дворец в старинном саду Ашлама.
Собственных средств на такие у масштабные проекты у хана было в обрез, но зато он имел, как сказали бы сегодня, «неограниченный административный ресурс»… В итоге, подданные были вынуждены задаром возить в Ашламу доски, камень, черепицу, известь и прочие строительные материалы. Обеспечил хан и бесплатную рабсилу, заставив немусульманские общины столицы (армянскую, греческую, караимскую) ежедневно отряжать на стройку по 200-300 человек. Вся эта работа считалась небесплатной, но на деле хан не заплатил ни единого акче ни поставщикам, ни рабочим. В другой ситуации никто бы не обратил внимания на такие мелочи (ведь на дворе стоял 18 век, когда обычным делом были не только принудительные работы, но и невольничий труд), однако султан, давно уже искавший повода избавиться от Кырыма Герая, на сей раз охотно прислушался к жалобам бахчисарайцев и перечислил все эти прегрешения хана в фирмане, которым низлагал его с престола (не было забыто даже то, что Кырым Герай – снова-таки, бесплатно – отправил морем тонны крымского известняка для строительства собственного имения в Османской империи.
Так Кырым Герай отправился в ссылку, не успев сполна насладиться уютом в своем новом загородном жилище, а Ашлама-Сарай остался памятником смелым планам хана преобразить и украсить крымскую столицу.
Фрагмент русской карты 1771 г. с планом Салачика, Чуфут-Кале и Ашлама-Сарая
Дворец описывали как комплекс нескольких разбросанных по саду одноэтажных, покрытых черепицей зданий. Их комнаты были просторны, стены внутри украшены росписями и позолотой по штукатурке, а диваны в помещениях были расставлены таким образом, что с них, по выражению очевидца, «можно любоваться прекраснейшими видами». Тут же находилась более скромно обставленная женская половина (гарем), сад и неглубокий пруд. Как говорили, хан лично катал по этому пруду в лодках своих супруг, а когда лодки переворачивались и женщины падали в воду, то «чрезвычайно забавлялся» подобным зрелищем.
В защиту репутации Кырыма Герая оговорюсь, что воспоминания об этих грубых забавах относились не к нему, а к последнему крымскому хану Шахину Гераю (притом они вполне совпадают с его «психологическим портретом», известным по ряду других источников) – ведь вышеприведенное описание дворца было сделано зимой 1784 г., когда со дня аннексии Крыма не прошло и года, а воспоминания местных жителей о последнем хане еще были свежи и ярки. В эти дни в Ашлама-Сарае пребывал русский князь Дашков, который снимал план Ашламы, чтобы впоследствии провести там ремонт: город готовили к визиту Екатерины II и завоеватель Крыма, князь Потемкин, распорядился, чтобы дворцы Бахчисарая и Ашламы были приведены в надлежащий вид. Если бы эта задумка удалась, то, воз-можно, сегодня Бахчисарай гордился бы, наряду с Хансараем, и еще одним ханским дворцом.
Однако все пошло не по плану: Ашлама-Сарай передумали ремонтировать, а вместо это-го попросту разобрали на стройматериалы. Они были увезены в Симферополь, где в те дни спешно возводился путевой дворец для приема императрицы, и использованы для его строительства. Этот дворец располагался на месте нынешнего железнодорожного тех-никума на углу улиц Люксембург и Желябова. С екатерининских времен здание сильно изменилось, расширилось, стало трехэтажным, но где-то в его фундаменте или в кладке первого этажа до сих пор лежат блоки белого камня, за которые Кырым Герай когда-то так и не расплатился с поставщиками…
Исследователь Паллас, побывавший в Ашламе всего лишь 10 лет спустя после падения Крымского ханства, рисует картину полного разорения – уничтожен был уже не только дворец, но и сад. «В восточной долине, внизу Джуфут-кале, ниже истока Джурюк-су, – пишет Паллас, – виднеются фундаменты бывшего ханского увеселительного замка, называе-мого Ашлама. Подле него был превосходный плодовый сад с деревьями, привитыми в лучших сортах, но от сада, как и от замка, теперь едва приметны только следы».
«Летний дворец хана Крымской Татарии в Бахче-Сарае» – фантазия английского художника 19 в. на тему внешнего вида Ашлама-Сарая
В наши дни в одичавшей балке не «приметно» уже и следов. Неизвестно даже, как этот дворец выглядел: зарисовок его нет, снятый Дашковым план не сохранился, имеется лишь мелкомасштабная русская карта 1771 года, показывающая общее местоположение Ашлама-Сарая. Недавно любители истории были обнадежены появлением в интернете книжной иллюстрации, якобы изображающей Ашлама-Сарай. Однако если на нее взглянет, по выражению Эвлии, «обладатель познаний в архитектуре» (знакомый, к тому же, с англий-ским историко-приключенческим романом «Пророк Кавказа», для которого и была нари-сована картинка), то немедленно придет к выводу, что это чистый вымысел художника, никогда не бывавшего на полуострове: в Крымском ханстве не знали и никогда не строили луковичных куполов – ни русских церковных, ни т.н. «псевдомавританских», которые впервые появились в Крыму лишь при строительстве Воронцовского дворца, воплотивше-го английские фантазии о «сказочных дворцах Востока». Потому внешний облик Ашлама-Сарая, как и большая часть его истории, пока что по-прежнему остается загадкой для исследователей.