Лирическая дочь Крыма – Maye Safet

Майе Абдулганиева, известная своим читателям как Maye Safet, автор полюбившихся уже стихотворений «Крымской степнячке», «Дочь крымских гор», перевода пьесы «Арслан ве Мелек», национального гимна «Ант экенмен» на украинский язык, рассказала о своих душевных порывах, об изображении лирического Крыма, о новом предприятии, которое будет полезно крымским татарам, и о многом другом в рубрике «Сильное звено». 

Действительно, мне посчастливилось родиться в Крыму еще в 1972-м году и видеть жизнь тех крымских татар, которые трудились, создавали семьи, отстаивали свои принципы здесь, на родине. Крым в моём детстве? Если говорить о крымских татарах в то время, то это сплоченные соседи, которые многое делали вместе. Когда все были знакомы друг с другом, веселились и провожали ушедших близких вместе. Их, тогдашних уже немного осталось. Сильные, настоящие герои, патриоты. К сожалению, о тех, кто приехал в Крым в конце 60-х, в 70-е гораздо меньше говорят, чем они заслуживают.
 

 В школе и с друзьями себя чувствовала чем-то экзотическим, немного сторонним, чуть-чуть другим. Я лет восемь в своей школе была единственной крымской татаркой. Еще в школьные годы приходилось упрямо отстаивать правильное написание своего имени и портфелем отбиваться, если обижали за национальную принадлежность. Не скажу, чтобы лично в моей жизни такие конфликты возникали слишком уж часто. Но были, конечно же.

А детские воспоминания, они всегда светлые. Тогда в Крыму было чище, деревья выше, абрикосов больше. Вот как-то так.

 

Писать стихи о том, как я люблю Крым, какой Крым для меня, мне сложнее всего. Когда поступило предложение сделать стихи о степной крымской женщине для дефиле «Магия войлока», я не только выполняла поставленную задачу, но и «включила» свою память. Я выросла в Акъ-шейхской степи, в пгт. Раздольное. Помню запахи и звуки, помню картинку. А вот корни мои гораздо ближе к предгорью и южному берегу. Поэтому не сделать следом «Дочь Крымских гор» было бы странно. Она сама «заговорила». И в ней уже дал знать о себе опыт работы в музее. И «кованый гугюм»… И даже название «Темирчи» — следствие участия в этнографической экспедиции.  

Еще призналась в любви к Крыму в песне «Айнени». Написала текст на музыку DJ Bebekа. Мне кажется, когда любишь, не обязательно стучать в грудь и кричать об этом. Любовь – это и забота. Дать земле передохнуть от трудов перед рассветом.

 

Впервые рифмы пришли лет в одиннадцать. Тогда это были пафосные шесть строк о том, как нужно беречь лес. Причем в лесу настоящем на тот момент я ни разу не была. Потом что-то такое приходило, уходило. Студенткой уже записывала все это в тетрадки, блокноты. Стала обращать внимание на то, что вообще пишу. Тогда и на крымскотатарском писала. А вот есть ли смысл в том, что я пишу, даже сейчас я сказать не осмелюсь. Чаще всего это какая-то зафиксированная моя эмоция. Что-то, что прошло через меня, вылилось в текст. И поэтессой сама себя я могу назвать только с большой долей иронии. Я только привыкаю к тому, что меня стали представлять крымскотатарской поэтессой. Хотя то, что и как я пишу, на каком это уровне, я оцениваю вполне адекватно. Это не так уж и плохо. Немного странно. Но неплохо.

 

Так уж случилось, что сбылась моя мечта побывать во Львове. А уж тот самый дебют на Фестивале крымскотатарской культуры стал просто подарком судьбы. Во Львове я осознала, что мои стихи могут быть кому-то нужны, интересны. На них откликнулись. 

Я пока не готова издать книгу своих стихов. Может быть, я рассуждаю несерьезно, но я обещала издать крымскотатарские стихи, когда напишу их сотню. А стихи на русском языке – это не есть развитие крымскотатарской культуры, на мой взгляд. Тогда зачем? Я публикую пока то, что пишется, на сайте «Стихи.ру». Те, кому, правда, интересно читать меня, найдут их также и в соцсетях, я всегда делюсь новеньким.

Возможно, я уже готова пригласить людей послушать свои стихи и стихи своих талантливых друзей.

 

Это очень красивое произведение Рената Бекташева, которое он доверил мне перевести. Очень лиричное, трогательное и не без философских осмыслений. Я за него очень переживаю. Если его, действительно, с удовольствием будут смотреть, благодарно аплодировать артистам, автору и режиссеру, я буду только дополнительно счастлива.

Это мой первый опыт перевода для театра. Текст оригинала написан в очень интересной манере рифмизированной прозы, используются абстрактные категории. Нужно было постараться, чтобы текст был удобен для произношения со сцены, понятен зрителю. 

До этого я переводила небольшие произведения, и еще из опубликованных вещей на моем счету перевод поэмы Лидии Защук «Ненкеджан» для одноименного журнала.

Мы с моими однокурсницами решили открыть предприятие, в котором на первых порах мы будем заниматься обработкой текстов – корректура, редактура, переводы. Обучать крымскотатарскому разговорному языку, актерскому мастерству, риторике. В наших планах ведение мероприятий и написание текстов на заказ, например, поздравлений. Наполеоновских планов не строим. Хотим занять свою нишу, считаю, что будем востребованы. Хотим заниматься работой, которой нас учили, в которой у нас есть опыт. Это наша профессия – филология. Актерское мастерство будет преподавать Сусанна Барабашева. Также с нами наша коллега Сейяре Усейнова, она предложила название «Эврим» («Эволюция»). Для нас это предприятие – способ зарабатывать и реализовываться. Надеемся, что мы станем хорошими партнерами, с нами будет интересно и взаимовыгодно работать. Мы еще делаем первые шаги, «встаем на ножки», все впереди.

 

Я их иногда перечитываю, вспоминаю, с чем связано написание тех или других строк. Но любить их или не любить, я не могу. Может быть, кому-то что-то из моих стихов нравится больше. Это же я сама, это как моя рука, нога, ухо :-). Это просто части меня.

 

Нет, прозу я боюсь писать. Я в ней могу оказаться слишком откровенной. А для меня это равносильно личной уязвимости. Я не могу писать поучительных вещей. А мне кажется, что само прозаическое произведение, тем более на крымскотатарскую тематику, сегодня требует какой-то действительно поучительной истории, воспитательной, проблемной идеи. Я не уверена, что могу взяться за роль воспитателя для стороннего человека. Я не образец. Я обычный человек. Если и говорить о воспитании, то я, в первую очередь, отвечаю за то, что я дам собственным детям.

А рифмы приходят сами… Сейчас это чаще формы, написанные под влиянием авторов Кот Басё, Лилу Сабрум. 

 

Как случившийся факт. Иногда я читаю что-то свеженькое мужу. Слушает. Сын, бывает, одобрительно высказывается. Родители читают стихи в газетах. Вообще, у них все трое детей — очень творческие люди. 

Для себя признаю, что в семье я важнее как мама и жена. Это правильнее. Но меня понимают, принимают со всеми «тараканами». Я благодарна своим домашним за это безгранично.

Музу я не ищу. Она, вернее, в моём случае он – МУЗык 🙂  – может нагрянуть в самый удобный для него момент. Вдохновляют стихи других авторов, немного по-сумасшедшему пишущих. Немного «сумасшедшая» музыка тоже вдохновляет. Нельзя раскисать. И когда комфортно в жизни, вдохновляет просто жить.

 

Дожить бы. Самой интересно. Хотелось бы, чтобы те люди, которых я знаю, люблю, были живы и здоровы. Все.