Таджикский писатель упоминал в своем ключевом произведении о «Терджимане»

08.05.201719:24

Исполнилась очередная,139-я, годовщина со дня рождения Садриддина Саид-Муродзода Айни – писателя, историка, языковеда, этнографа, ученого, как и многие уроженцы Бухары, тюрко-персидского двуязычного творца, основоположника прозы ХХ века в Узбекистане,  Таджикистане и за их пределами.

Часто в минуты ностальгии, которая не чужда изгнаннику, обращаюсь к его творению под названием «Бухара», жанр которого трудно определить однозначно.

«Бухара» – это произведение, в стилистике и ткани которого органично переплетены и автобиографическое повествование, и воспоминание о людях и событиях эпохи, и психологические, жанровые зарисовки, и оценка культуры и литературы, нравов конца ХIХ – начала XX века, когда Бухара пала под натиском местных коллаборационистов и внешних сил – большевиков, почти наполовину истребивших и мой древний род, восходящий к саманидам.

Известный классик российской литературы Андрей Битов, высказывая в далеком 1982 году свои соображения о моей прозе, натолкнул меня на точное понимание жанра «Бухары» Садриддина Айни, отметив: «…Тимур Пулатов написал «Детство». А кто ещё пытался вспомнить себя так рано, так глубоко? Лев Толстой, Гарин-Михайловский, Горький, А. Толстой тоже писали неплохо, но, скорее всего, они писали «свое детство», чем «детство» как жанр…».

Да и Садриддин Айни написал не о своем детстве, что было бы похоже на детство тысяч и тысяч бухарцев, а «детство» как литературный жанр в ряду выдающихся произведений мировой литературы – философский, нравственный, онтологический отрезок человеческой жизни, который формирует семья, род, народ и время. И с этим «наполнением» личность идет к старости, к последним своим дням.

В чем отличие, скажем, «Детства» Льва Толстого от «Бухары» Айни? У Толстого много морализаторского, индивидуалистического в части показа семьи и воспитания. Восточный же писатель Айни, охватывая разные стороны жизни, которая влияет на подростка, выводит формулу бытия того времени без излишней назидательности.

Чтобы долго не рассуждать на эту тему, проиллюстрирую свою мысль отрывком из «Бухары», в котором, кстати, исследователь Исмаила Гаспринского найдет для себя новый ракурс для размышлений:

«…В медресе Алимджан (где учился Садриддин Айни – Т. П.), никто литературой не интересовался и не знал ее. Да и Мирсалех знал литературу неглубоко, никогда не занимался ею серьезно. У него в худжре (обитель для талиба – Т. П.) я нашел только сборник газелей Хафиза и сборник газелей Камола Худжанды… Но, помимо этих книг, в медресе Алимджан я впервые увидел газету.

Это была газета «Терджумен», издававшаяся в Бахчисарае, в Крыму. Половина ее печаталась на крымскотатарском, а половина тех статей на русском. Показал мне газету Миркадыр, к нему она попала от его родственника Саид Ахмада, который, окончив учебу, не захотел служить муллой и занялся книжной торговлей. Побудил его к этому бежавший из Бухары Шариф-махдум Мутасим, занимавшийся изданием учебников в России и Турции.

У Саида Ахмада была смешная привычка выщипывать волосы на бороде. Пальцы его не отрывались от многострадальной темно-рыжей бороды. Дергая волосок за волоском, Миркадыр объяснял эту привычку ежегодными поездками Саид Ахмада в Россию. Он бывал в Казани, переодевался в европейское платье, брил бороду.

Возвращаясь в Бухару, отпускал ее снова, но утешался тем, что волосок за волоском выщипывал ее во время отъезда в Казань. Некоторые бухарцы эту привычку истолковывали как своеобразное умопомешательство. Побывав в Бахчисарае, Саид Ахмад стал читателем «Терджумен» и подписался на нее. Я же в те годы языка этой газеты не понимал, и Мирасаид переводил для меня на таджикский.

Однажды в газете нам встретилось слово «парламент». Я спросил, что это за слово. Миркадыр, чтобы не ударить лицом в грязь, пояснил:

– Посреди всего мира есть великий город Париж или Порис. Посреди него огромный дом, называемый парламент. В этот дом собраны самые ученые люди со всего света. Если у кого-нибудь возникает неразрешимый вопрос, он обращается по телеграфу в парламент, а члены парламента по телеграфу же дадут ответ…».

Правивший в те годы в Бухаре эмир Абдулахад большей частью жил в Кермене, по поводу чего бухарцы ломали голову. Среди предположений было и такое: во время поездки по России эмир, совершив насилие над одной женщиной, провинился перед российским правительством и в наказание царь запретил ему вступать в Бухару, а велел скитаться по степям ханства…

Миркадыр пояснил:

– Вот, например, какой-нибудь бухарский водонос поинтересуется: почему эмир не живет в Бухаре? Может послать телеграмму и запросить парламент: «Эй, парламент! Почему эмир не едет в Бухару?».

Я усомнился в словах Миркадыра: «Дела эмира во всем связаны с Россией… Телеграф принадлежит России. К чему вопрос, касающийся отношений эмира с Российским государством, должен решать какой-то парламент в Париже?..».

Как богат красками, штрихами, тонкими наблюдениями над людскими характерами, окрашенными легким юмором, этот небольшой отрывок из «Бухары» моего земляка Садриддина Айни?! .Поистине велик тот, о ком я сегодня вспомнил с благодарностью!

Тимур ПУЛАТ, Facebook

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

Подписывайтесь на наши страницы в соцсетях Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Instagram, а также на канал в Telegram и будьте в курсе самых актуальных и интересных новостей.

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET