«Садие-къартанам… Алуштинский Кучук-Ламбатский колорит во всём: от приподнятого уголка брови, когда злилась, но сдерживалась, до ялыбойского оттенка речи…
Думаю сейчас вот о чём: 18 мая 1944 года ей было 17 лет. Она всегда вспоминала, что в тот момент, когда везли в вагонах, кроме ужаса вокруг, её личной трагедией было то, что рассталась с любимым… Больше так и не встретились.
Вышла замуж, как сама всегда говорила, «за кусок хлеба»: Якъуб-къартбабам работал на хлебозаводе, и в конце дня ему выдавали немного хлеба, а ей надо было кормить 7 человек. А после 50-ти, когда она перенесла тяжёлую операцию, он, никогда не говоривший о любви, два дня сидел у её кровати, не ел и не спал, и произнёс всего 1 фразу: «Манъа сенинъ кольгенъ керек» – «Мне нужна твоя тень»… Вот и вся мудрость жизни…
Эти фото – из личных дел НКВД, заведённых на Сеифа Мустафаева и его будущую жену Магфуре Куртосманову из крымской деревни Шелен (сейчас Громовка). Совсем ещё дети, но по логике советской власти – «предатели», подлежащие выселению из родных мест. Просто потому, что так решили где-то далеко в высоких кабинетах.
И завертелось колесо репрессий. Сеиф и Магфуре оказались не по своей воле в Молотовской области (ныне Пермский край). Даже трудно представить, сколько пришлось натерпеться теплолюбивым крымским детям на Урале с его морозами и лесоповалами. Именно там, в этом заснеженном краю, выковался суровый характер Сеифа Мустафаева, о котором до сих пор вспоминают все, кто его знал.
«Мой къартбабам в молодости был достаточно жёстким, но справедливым человеком, – рассказал нам внук Сеифа Мустафаева – Эльдар. – Как-то раз он поймал вора, который выкапывал на полях нашу картошку (сельское хозяйство было практически единственным источником существования для депортированных на Урал крымских татар). Къартбабам связал вора, раздел его, сжёг одежду и повёл через весь город в милицию к участковому. Дедушку в городе уважали, и участковый за такое поведение ничего ему не сделал, а только пожал руку».
.
О характере Сеифа-къартабаба говорит и такой факт: вплоть до глубокой старости он носил на поясе за спиной кинжал.
Халилу Зморке из деревни Арпат (сейчас – Зеленогорье) судьба отвела всего 20 лет. Окончил школу, призвался в армию, погиб… Такими ужасающе короткими были биографии целого поколения крымских татар, чья молодость пришлась на военные годы.
Халил Зморка героически погиб в 1941 году при обороне Севастополя. Несмотря на свою короткую жизнь, он успел оставить о себе добрую память. Все, кто знал этого парня, запомнили его как очень талантливого мастера – он своими руками делал мебель. Например, своему старшему брату на свадьбу он подарил красивый резной шкаф для посуды.
Но главным увлечением Халила были… скрипки. Он, сельский парень, выросший и проживший всю свою короткую жизнь в селе, делал первоклассные инструменты из разных пород дерева – это позволяло добиться особого звучания. Материалом могла послужить, например, старая груша.
Одна из скрипок Халила Зморки даже проделала путь из Крыма в места депортации. Её захватил с собой во время выселения кто-то из односельчан, которому инструмент дали на время. Старший брат Халила – Али – умолял отдать ему скрипку брата как память, но увы…
Эту историю нам рассказала внучка Али Зморки Мадина Марзоева.
Фото 2: Учителя арпатской национальной школы. В верхнем ряду в центре – Халил Зморка. 1940 год.
СЧАСТЛИВАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ
В судьбе Рамазана Эмурлаева (на снимке) из крымского села Ворон был ну просто головокружительный поворот. Вот что нам рассказал его внук – наш читатель Энвер Куртиев.
Во время немецкой оккупации Крыма Рамазан-къартбаба (дедушка по-крымскотатарски) был старостой села. Людей на эту должность обычно избирали сами селяне. Старосты были чем-то вроде нынешних сельских голов и занимались, в основном, учётом населения и обеспечением порядка в деревне. Рамазан-къартбаба был ещё и местным муллой, а также возил почту из Симферополя в Ворон. У него было 8 детей.
Однажды в 1942-м году в дом Рамазана-къартбаба забрели два молодых раненых лейтенанта Красной армии. Он пустил их переночевать, перевязал раны и накормил, а утром показал дорогу, ведущую через горы к позициям красноармейцев. Оставлять офицеров надолго Рамазан-къартбаба не мог – к нему, как старосте, часто наведывались немцы.
Наступил 1944-й год, и всю семью дедушки Рамазана депортировали на Урал, а его самого – забрали в НКВД. Несколько лет он провёл в Симферополе под арестом. Однажды Рамазана-къартбаба в очередной раз вызвали на допрос. «Дед, может, вспомнишь, что ты сделал хорошего для советской власти, иначе – расстрел», – предупредил его майор. И тогда Рамазан-къартбаба рассказал о том давнем случае с двумя ранеными лейтенантами. Майор начал уточнять детали и вдруг говорит: «Так это я с другом был у тебя! И 8 детей твоих помню!»
Так Рамазан-къартбаба лишь по счастливой случайности избежал расстрела и вышел на свободу. Он поехал на Урал, разыскал свою семью и перевёз её в Узбекистан – в посёлок Джамбай под Самаркандом. От лишений и переездов Рамазан-къартбаба был истощён и в 1956 году умер от заворота кишок – ему на тот момент было 60 лет…
НА КОЛЕНИ ПЕРЕД МУЛЛОЙ!
Крымские татары – религиозный народ, и советской власти пришлось очень постараться, чтобы сделать из них атеистов (в итоге, как мы знаем, из этой затеи ничего так и не вышло). Более того, крымскотатарское духовенство и простые люди, как могли, сопротивлялись попыткам навязать им безбожие.
Интересный случай произошел в 1926 году в деревне Кикинеиз (сейчас Оползневое) на Южном берегу Крыма. В день праздника Курбан-байрам секретарь сельсовета беседовал с кем-то на антирелигиозную тему. Разговор подслушала жена местного муллы и тотчас же рассказала об этом своему мужу.
Кикинеизский мулла оказался не из робкого десятка – он собрал местный джемаат (религиозное общество) и хотел произвести над секретарём сельсовета самосуд, но тот успел скрыться. На второй день жители деревни вновь собрались, и один из них заставил беглеца под угрозой извиниться перед священнослужителем. В итоге секретарь сельсовета был вынужден просить прощения, стоя на коленях перед муллой.
Фото: Крымский мулла в доме за чтением Корана. Начало 20 века
Как вы поступите, если у кого-то в гостях случайно испортите очень дорогую вещь? Не торопитесь отвечать на этот вопрос, а лучше почитайте историю о бахчисарайском ювелире Абдулмеине-уста, которую рассказала его правнучка, наша читательница Эвелина.
У ювелиров Бахчисарая был свой квартал – Къуюмджи-маале. Там они часто устраивали во дворах своих домов празднества для всего квартала. Как-то раз, в 1930-е годы, такую вечеринку устроил пожилой мастер Бахшиш-уста. Он был известным филигранщиком и владел различными лавками и прочим бизнесом. Дом Бахшиша-уста был наполнен дорогой по тем временам мебелью – он и сейчас стоит в Бахчисарае и ярко выделяется на фоне всех остальных домов.
Чтобы возместить ущерб и загладить свою оплошность, Абдулмеин-уста… просто выкупил испорченную вещь у Бахшиша-уста. Этот персидский ковёр размером 3 на 2 метра потом ещё долго лежал на полу в доме мастера и служил игровой площадкой для его детей.
Фото: Абдулмеин-уста пишет крымскотатарский шамаиль. Возможно, это единственное фото, на котором запечатлен этот процесс
Эти и другие интересные факты и истории в паблике The QIRIM. Кстати, вы тоже можете прислать интересные истории и старые, додепортационные фотографии своих предков администраторам группы.
Подписывайтесь на наши страницы в соцсетях Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Instagram и будьте в курсе самых актуальных и интересных новостей.