Об использовании устойчивого выражения со значением «времени-рока» в двух крымтатарских народных сказках

15.08.201817:28

Крымтатарская сказка – предмет невероятно привлекательный для исследователей. На сегодняшний день можно найти сказки, опубликованные в книжных сборниках, записанные в аудио- и видеоформате, выложенные в интернете. Это ценная фиксация произведений фольклорного жанра, уникальных в своём роде, выживших в жестоких неблаприятных условиях.

Как и в фольклоре других народов, в крымтатарских сказках важны идеи нравственности, сказки выполняют дидактические задачи, мотивируют к глубоким философским размышлениям, являют собой иллюстрации мировоззренческих позиций.

В то же время крымтатарские сказки строятся по соответствующим канонам. А если проводить анализ построения, структуры сказки, то они будут соответсвовать таким же результатам, которые осветили известные в мире фольклористы в своих исследованиях.

Когда-то изучая такие научные работы, мы для себя особо выделили методы В.Я. Проппа[1]. Он, исследуя структуру волшебной сказки, свёл её к формулам, состоящим из символов, обозначающих «функции действующих персонажей». Кроме того, отмечает В. Я. Пропп, среди элементов композиции сказки обнаруживаются также и вспомогательные элементы – мотивировки, утроения, связки. Элемент «мотивировки» появляется в ходе формирования сказки гораздо позже по времени[2]. Мотивировки имеют в своей основе явления реальной действительности народов-носителей сказки, и, включаясь в текст сказки, приближают её по характеру к литературному произведению, уводя от простой интерпретации первобытных обрядов. А вот «случайность, отсутствие мотивировки, есть показатель большой древности»[3], указывает В. Я. Пропп.

Мы в своё время проанализировали ряд сказок в соответствии с этими принципами. Выстраивание «формул», отвечающих структуре – композиции конкретной сказки, давало понять, что некоторые элементы, части ходов сказки были утрачены, трансформированы – это более естественно для устного жанра, в котором вариативность как раз является нормой существования произведений, а вот печатные тексты подвергались не только адаптации, но и серьёзной редактуре, что могло отдалять сказку от её фольклорной сути.

Мы работали с текстами сказок из печатных сборников, а также использовали тексты, которые записывали в разное время.

Сейчас мы хотим познакомить вас с двумя сказками, исследуя которые, мы столкнулись с использованием одного популярного у крымтатар выражения «Не эдим, не олдым, не оладжам» (Кем/чем я был, кем/чем я стал, кем/чем я стану/буду). В структуре сказки мы их обозначили как вспомогательные элементы, а именно мотивировки. В поэтическом же аспекте это выражение выступает как онимы – значимые имена персонажей произведения.

Впечатляет значение, глубочайший смысл этого выражения, которое мы определили бы как «время-рок». Само выражение, пожалуй, характеризует определённый фатализм, веру в предписание, судьбу – «такъдир», «талий», рок – «къадер», «фелек», долю – «къысмет». В сказках эти мотивировки побуждают слушателя задуматься о течении человеческой жизни, прошлом, настоящем и будущем; психологических, социальных, бытийных трансформациях.

Сказки, тексты которых читатель найдёт далее, были записаны во время студенческой фольклорной практики в 1990 году. «Сказку о падишахе» («Падишанынъ масалы») рассказала ныне покойная Бахтлы Джалилова 1916 года рождения (с. Кулсеит Акшейхского района), а сказку «Три дочери скотника» («Туварджынынъ учь къызы») мы записали со слов ныне покойной Найде Коккоз, которая родилась в 1931 г. в селе Ускут Алуштинского района. Тексты были  адаптированы для публикации.

Эти тексты позже были включены в сборник «Тылсымлы юзюк» («Волшебное кольцо»)[4]

ПАДИШАНЫНЪ МАСАЛЫ

Бир заманда бар экен, бир заманда ёкъ экен, бир падиша бар экен. Онынъ къарысы бар экен. Дар-дюньяда бир де къызы бар экен.

Куньлерден бир кунь падиша авланмагъа кете. О заман падишалар авгъа кете экен. Къарысы исе бир везирге маиль олгъан экен. О, падиша бир ерге кеткенини беклей. Везирнен къавушаджагъыны арз эте экен.

Энди падиша кеткен. О кунь кече, бу кунь кече, падишанынъ къарысы шу ишни къойгъан сонъ, энди, бабасы кельсе, къызымыз эр шейни айтыр, деп джеллятларгъа къызыны ольдюрмеге эмир эте. Джеллятлар къызны алып кетелер, амма баланынъ ич бир къабааты олмагъаны ичюн, оны ольдюрмейлер, Бир къуту ясап, шу къутугъа къойып, къызны йиберелер. Сувда акъып кете.

О кунь кече, бу кунь кече, бир кунь падиша къайтып келе. Къарысы яйгъара котерип, агълап: «Къызымыз ольди!» — деп падишанынъ огюне чыкъа. Падиша не япсын, энди разы ола.

О кунь кече, бу кунь кече, къыз кете-кете сувнен узакъ ерлерге барып чыкъа. Шу ерлерде бир чобан бар экен. О эр заман къой бакъып юре экен. Бу чобан озь къойларыны сув янына кетирген, бакъса, не корьсин: сув устюнден бир къуту акъып келе. Чобан сувгъа тюше, къутуны чыкъара. Ачып бакъса, ичинде бир гузель къызчыкъ отура. Ана, сонъ о къызны эвине алып келе. Къыз не олгъаныны айта. Шу куньден къыз чобанда къала. Къыз буюгенден сонъ, оны кимгедир бермеге къызгъанып, чобан онъа озю эвлене. Ойле де яшап башлайлар, сонъ оларнынъ учь баласы ола.

Куньлерден бир кунь падиша озюнинъ бир шеригинен авгъа чыкъа. Шу чобан яшагъан ерлерге баралар. Бир ерде кеч къалалар, чобангъа расткелелер. Чобан энди къарт. Ондан сорайлар:

—    Бу ерде йыртыджы айванлар оламы, эгер тавда гедже къалсакъ, бизге тиерлерми?

—    Эльбет, бу ерде ойле айван бар, ондан яхшысы келинъиз бизге мусафирликке, — деп чобан оларны озь эвине алып кетире.

Келелер, эвде оларны чобаннынъ огъуллары къаршылай. Балаларнынъ ады – бири «Не эдинъ», экинджиси «Не олдынъ», даа бири «Не оладжакъсынъ» экен. Падиша бунъа тааджипленип къала: «Бу насыл ад экен?»

Сонъ бираздан сорай:

— Сизинъ балаларынъызнынъ адлары не ичюн ойле?

Буны эшитип къары-къоджа манасыны айталар. Къары дей: «Мен падишанынъ къызы эдим, меним анам бойле-бойле шей япкъан. О мени ольдюрмеге берди, мени исе олюмден къуртардылар.»

Ойле этип падиша эр шейни анълай, озюни таныта, къызынен киевини озюнен берабер эвине алып бара. Падишанынъ къарысы да япкъан ишине пешман эте. Падиша оны джеллятларгъа буюра, къарысынынъ башыны алдырта. Чобанны исе падиша эте. Олар шу ерде яшап къалалар.

Сказка о падишахе

У падишаха были жена и единственная дочь. Однажды падишах уехал охотиться. Жена изменяет ему с визирем. Опасаясь, что дочь выдаст её проступок, женщина приказывает палачам убить дочь. Палачи не решились убить безвинную девочку, а отправили её по реке в ящике. Жена падишаха же встретила мужа в слезах и причитаниях, что их дочь умерла.

Река уносит девочку в дальние края, где её спасает пастух. Девочка растёт в доме у пастуха, а когда она повзрослела, пастух на ней женится. У них рождаются трое детей.

Однажды падишах охотится в тех краях, где живет семья пастуха. Задержавшись дотемна, они остаются у уже постаревшего пастуха. В доме пастуха падишаха встречают трое сыновей с именами «Не эдим», «Не олдым», «Не оладжам». Падишах интересуется, что это за странные имена. Тогда пастух и его жена рассказывают, что произошло.

Падишах узнает свою дочь, забирает во дворец её и зятя. Возвратившись, велит казнить жену. Пастуха же сажает на трон.

ТУВАРДЖЫНЫНЪ УЧЬ КЪЫЗЫ

Бир заманда туварджынынъ учь къызы бар экен. Энъ буюги дей: «Эгер мени падиша алса, не къадар аскери олмасын, оларгъа урба тикерим.» Ортанджысы дей: «Эгер де мени падиша алса, не къадар аскери олса, эписине аш пиширирим.» Эй, учюнджиси айта: «Эгер де мени падиша алса, эки дане бала догъурырым – бири Сырлы, бири Сырма.» Буны падиша эшите, къуда ёллай, къызларны ала, сарайгъа кетире.

Бираз вакъыт кече. Кучюк къыз балагъа къала, энди тезден къуртуладжакъ. Падиша о вакъытте кезинмеге бара. Къызнынъ аблалары онъа къастлыкъ япалар — балаларыны гъайып этмеге истейлер. Бир эбанайны кетирелер. Догъа эки бала – бири къыз, бири огълан. Эбанай оларны ала, сара, аналарынынъ янына эки кучелек къоя. Балаларыны исе бир адамгъа берип дагъгъа ёллайлар. Сонъ бу адам, чареси ёкъ, балаларны дагъгъа алып кете. Амма оларны ольдюрип оламай. Къызгъана да, бир кийик атып, балалар сарылгъан шейлерни къангъа бояй да, шу шейлерни сарайгъа къайтарып кетире. Падишагъа да хабер этелер: «Сенинъ Сырлы-Сырма тападжакъ къарынъ эки кучелек тапты.» Падиша исе бойле джевап бере:

— Мен къайткъандже, терен чукъур къазынъ, къарымы ёл къапы янына комюнъиз, кельген-кечкен оны корьсин.

Падиша дегенини япалар. Падиша къайткъанда къарысынынъ бетине тюкюре, кечип кете. Аблалар исе сарайда шенъ-шерамет яшайлар.

Балаларны дагъда бир адам тапа. Озюнен алып кете. Балалар оселер, къызнынъ энди учь баласы ола.

Бир кунь ойле ола ки, падиша буларнынъ эвине тюше. Баргъанда озь балаларыны коре – огълуны да, къызыны да, киевини де. Корьгенде юреги бир тюрлю ола. Падиша оларнынъ дюльберлигине шашып къала. Чыкъа къызы ве «Не эдим, Не олдым, Не оладжам» — деп балаларыны чагъыра. Падиша, бойле адларны эшиткен сонъ, тааджиплене. Къонакъбайлар исе оны пек яхшы сыйлайлар. Падиша оларны пек бегене, озюне мусафирликке чагъыра.

Энди огълангъа да эвленмеге вакъыт келе. Бир къартана бунынъ аладжакъ къызы акъкъында бойле айтып бере: «Фелян ерде бир тылсымджы къыз бар, одыр сенинъ такъдиринъ. Сен бу къадар ёл юреджексинъ, пек къыйналырсынъ. Амма биль ки, анда баргъан, андан къайтмаз эди. Балам, киргенинънен о къызнынъ сачына япышсанъ, о сени къаргъамагъа етиштирмез. Сачларынынъ арасында анахтар бар. Бу анахтарны о санъа бермегендже, сен онынъ сачларыны йиберме. Эгер буны унутсанъ, о сени ташкъа чевирир.»

Огълан кете, тылсымджы къызны тапа, бирден сачына япыша. Къыз ялварып башлай:

— Йибер меним сачымы, мен сенинъ олурым.

— Сен анахтарны бер, сонъ йиберирим, — дей огълан.

— Сен сачларымны бошат, мен анахтарны беририм, — дей къыз.

Огълан сачларыны ташлай, къыз оны къаргъай. Огълан къатып къала.

Чаре ёкъ, онынъ къардашына ёлгъа чыкъмагъа керек ола. Къардашы кийине, азырлана. Онъа да къартана сёйлей: «Унутма, тылсымджы къызнынъ сачларыны анахтарны алгъан сонъ ташла. Я да о сени ташкъа чевирир.» О кете, шу къызгъа келе, сачларына япыша. Къыз кене ялвара:

  • Йибер сачларымны, не истесенъ, оны санъа береджем.
  • Бер анахтарны, сонъ йиберирим, — дей падишанынъ къызы.

Къыз анахтарны бере ве: «Мен энди сизге эманетим.» — дей. Падишанынъ къызы дей: «Энди бутюн бу эрлерге дуа эт, къаргъышларынъны якъып къалкъсынлар.» Тылсымджы къыз дуа эте, эр кес аякъкъа тура. Оларнынъ арасындан падишанынъ огълы да тапыла. Агъа-къардаш алалар тылсымджы къызны, ве учеви шу ерден кетелер. Эвге къайтсалар, падишадан хабер кельген, бойле бир куньде оларны мусафирликке беклей экен.

Кетелер олар. Ёлда бойле лакъырды этелер: «Анда барсакъ, къапы янында бир къадын оладжакъ, онынъ янында да эки копек бар. Башта барып о къадыннынъ козьлеринден опейик, сонъ падишагъа барырмыз.»

Барсалар, оларны корьгенде копеклер индемей экен. Сарайдаки адамлар бунда бир шей бар олгъаныны сезелер. Сонъ мусафирлернинъ учю де барып къапы янындаки къадыннынъ козюнден опип кечелер. Къадын бунъа озю де шашып къала.

Сонъ баралар падишанынъ алдына. Падиша дей: «Эгей, итибарлы мусафирлер кельди!» Амма мусафирлернинъ бириси де софра башына бармай. Софрада исе нелер-нелер бар. Мусафир къызлар алалар бир гузель алманы да, бири-бирине атып: «Алма алманы къапар.» — деп ойнайлар. Олардан сорайлар: «Алма алманы къапармы?»

— Я инсан копек тапармы? – деп къызлар сорагъанда, аблалар буз-бузлайлар.

Падиша келе, мусафирлерни зияфетке давет эте, амма олар сёйлейлер:

— Не заман о къадынны барып чукъурдан чыкъарырсыз, ювундырырсыз, гузель урба кийдирирсиз, о софра башына келир, сонъ биз де отурырмыз.

Падиша тааджиплене, амма мусафирлернинъ дегенинен разы ола.

Къадынны чукъурдан чыкъаралар, ювундыралар, кийиндирелер, къапы янына къоялар. Мусафирлер бунъа разы дегиллер. Чаре ёкъ, кетирелер оны, софра башына отурталар.

Сонъ тылсымджы къыз:

— Падишагъым, — дей, — мына бу сизинъ къарынъыз, мына Сырлынъыз, мына  Сырманъыз, бу — огълунъыз, бу – къызынъыз, мен де келининъиз олам, — дей. Бир вакъытте къарынъызнынъ аблалары къастлыкъ этип, бойле шейлер яптылар.

Алалар о эки абланы эм де эбанайны, атнынъ ардына багълайлар.

ТРИ ДОЧЕРИ СКОТНИКА

В некие времена жили-были три дочери скотника. Как-то говорит старшая: «Если возьмет меня в жены падишах, то нашью ему одежды на всё его войско». А средняя говорит: «А если меня падишах в жены возьмет, то я всё его войско накормлю». А младшая говорит: «Если меня падишах в жены возьмет, то родится у нас двойня – сын и дочь, Сырлы[5] и Сырма[6]». Узнал об этом разговоре падишах, прислал сватов и перевез девушек во дворец.

Ближе к родам жены падишах отлучается из дому. Старшие сестры нанимают повитуху, которая подкладывает щенков вместо детей. Младенцев отдают одному человеку, который должен их убить в лесу. Вместо этого, сжалившись, он убивает козу и показывает старшим сестрам выпачканные в её крови пелёнки. Сестры оповещают падишаха, что его жена родила двух щенков. Падишах  приказывает закопать женщину по пояс в яму перед дворцовыми воротами.

Вернувшись, падишах проходит мимо жены, плюнув ей в лицо.

Детей находит в лесу человек. Приносит в свой дом. Дети растут. У дочери падишаха рождаются трое детей.

Как-то раз приходится падишаху остановиться в их доме. Падишах испытывает симпатию к хозяевам. Падишах поражен именам детей хозяйки – «Не эдим», «Не олдым», «Не оладжам». Падишах приглашает гостеприимных хозяев к себе во дворец.

Сын падишаха решает жениться. Ему предсказывают, что где-то живёт неприступная волшебница. Чтобы победить её, нужно схватить её за волосы и вынудить её отдать ключ, спрятанный в волосах. Иначе она превратит в камень.

Юноша отправляется в путь, находит волшебницу, но девушка его обманывает и превращает в камень.

Дочь падишаха идёт на выручку к брату. Ей удаётся добыть волшебный ключ заставить расколдовать всех, кто пытался добиться волшебницы. Втроем возвращаются они домой: сын и дочь падишаха и волшебница. Дома их ждёт приглашение на пир падишаха.

По дороге они договариваются, что увидев у ворот женщину, закопанную по пояс, с двумя собаками рядом с ней, то прежде чем войти во дворец, сначала поцелуют её глаза.

Войдя в покои, гости не присаживаются за стол, несмотря на приглашение. Гостьи начинают одна другой яблоко, приговаривая: «Одно яблоко съест, другое яблоко!»

Люди на пиру спрашивают их: «Разве так бывает?»

Гостьи отвечают: «А бывает, чтобы женщина родила щенков?»

Новые гости, которые на самом деле являются детьми падишаха и его невесткой, требуют привести женщину, что сидит в яме у ворот, умыть её, дать ей чистые одежды и посадить с гостями за стол, иначе они не притронутся к угощению. Падишах соглашается. Но женщину оставляют у двери. Гости повторяют своё требование. И гостья-волшебница рассказывает падишаху, что с ней приехали его дети – Сырлы и Сырма, что эта женщина – их мать.

Старших сестёр казнят.

Майе АБДУЛГАНИ

[1] Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. – М.: «Лабиринт», 2001. – 192 с.

[2] Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. – М.: «Лабиринт», 2001. – С. 70

[3] Владимир Яковлевич Пропп. Исторические корни волшебной сказки. Издательство «Лабиринт», М., 2000. — С. 134.

[4] Тылсымлы юзюк. Халкъ масаллары. – Акъмесджит, 2006. – 80 с.

[5] Сырлы – в керамике и ювелирном деле «покрытый глазурью»

[6] Сырма – 1) серебрянная или золотая нить; галун; канитель (шитьё); 2) сырма сачлы – золотоволосый

 

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET