Ва амин альхаса (Тарелка супа – араб.). Так студенты Крымского медицинского института (теперь академии) из Кувейта, которые учились в конце девяностых-начале нулевых, называли между собой временных жён при заключении брака мут’а.
Стандартный день/содержания такой спутницы жизни приравнивался к нескольким тарелкам супа: незначительные карманные расходы для неё, совместное проживание за счёт супруга, никаких излишеств, дорогих подарков, поездок в зону Шенген, а только обязанность по соблюдения порядка в доме и выполнение, собственно говоря, прямых обязанностей временной жены. Времена были несладкими. Каждое юное создание, пребывая во временном статусе супруги, обосновывало свой выбор перед обществом тем, что «выйдет замуж за кувейтёнка, у которого в наследстве числится нефтяной краник». Но прекрасно понимало, что этого никогда не произойдёт.
Брак заключался Стороной 1 (гражданин Кувейта) со Стороной 2 (временная жена) на очень строгих условиях, где чётко оговаривались предмет договора, цена, права и обязанности договаривающихся сторон и сроки брачного соглашения без права пролонгации. Согласно условиям брачного договора, супруга меняла вероисповедание, именовалась в дальнейшем Амина-Фатима-Зубайда, соблюдала дресс-код – хиджаб.
Времена были далеко несладкие, а купаться в шербете мечталось каждой. Рахатлукумская мечта таяла после окончания учёбы супруга и троекратного «талак», брошенной скороговоркой через плечо. Наша крымская Амина-Фатима-Зубайда, оставшись в Крыму, именовалась вновь девушкой согласно паспорту, горделиво сбрасывала платок с плеч и пускалась на очередные поиски временного пристанища.
Такое социальное явление кануло в лету: нет арабов-студентов, нет медицинского института, нет временных Амина-Фатима-Зубайда. Но понятие «тарелка супа» иногда проскакивает в адрес мелких содержанок.
Порою смотришь на человека и понимаешь, что «тарелка супа» бывает по складу ума в угоду временных обстоятельств. Такой человек готов прогнуться, распластаться и заискивать перед доминирующим номенклатурным авторитетом без особой ответной платы или же практически задарма. Тарелка супа поддакивает и повиливает хвостиком, сочувствующе поглаживает и целует ручку благодетелю, если он не в настроении, яростно и остервенело отчитывает соплеменников. И отличие такой «тарелки супа» от шакалят Табаки, угодников, лизоблюдов и подхалимов заключается в отсутствии корыстных финансовых, политических, или иных существенных выгод. Единственное исключение – это быть своей мордочкой среди чужих, инородных, иноверных лиц. Много ли надо? Чуток: подать челобитную за авторов дискриминационного учебника, поддержать миф о концлагерях с народными карателями, направлять доносы (эпистолярный жанр стукачей), оправдывать бытовой расизм. И всё это делать публично с размахом, с нарочитой убежденностью и в крайней форме фанатизма.
Только когда тарелка супа исчерпается, её, использованную, нечистую, одноразовую, выбросят в урну с мусором, потому что никто не будет утруждаться отмывать её до первозданной чистоты. Да и вернуть своё настоящее честное имя уже не удастся.
Ленура Енгулатова
