Прошло более полугода с того дня, как был жестоко убит мой сын 38-летний Фахри Мустафаев. Без отца остались трое малолетних детей.
По факту убийства Фахри 11.07.2019 г. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Оно находится в производстве Следственного отдела по Бахчисарайскому району ГСУ СК России. Обвинение в совершении данного преступления предъявлено жителю с. Ароматное Бахчисарайского района Э. Хелиляеву, с которым Фахри при жизни был знаком.
У меня, как отца убитого Фахри и потерпевшего по данному уголовному делу, возникает много вопросов к качеству проводимого расследования, которое, на мой взгляд, проводится однобоко и необъективно. Следственным органом не прикладываются усилия к выявлению всех обстоятельств произошедшего.
Но начать я хочу с предыстории всей этой ситуации, в результате которой, возможно, и произошла смерть моего сына. Мне стало известно, что среди моих соотечественников идёт молва: мол, Фахри участвовал в каких-то махинациях, поэтому с ним произошло такое. Эти слухи неправда, поэтому сразу хочу обозначить эту ситуацию.
Примерно в феврале 2017 года он как фермер со стажем подал документы в Министерство сельского хозяйства РК для участия в Госпрограмме развития сельского хозяйства и получения гранта в виде субсидии на развитие малых форм хозяйствования. Ввиду его полной занятости делами фермы, эти документы для получения субсидии и вызвался собирать в качестве посредника Э. Хелиляев, сославшись на то, что у него есть знакомые в этой системе.
Собирая необходимые документы, Э. Хелиляев подсунул в папку поддельный диплом на имя Фахри о высшем сельхозобразовании. Хотя по сути диплом о высшем образовании для получения субсидии не был нужен. В соответствии с требованиями программы, достаточно предоставить справку о том, что на протяжении трёх лет занимаешься ведением личного подсобного хозяйства. Фахри же занимался таким хозяйством уже 10 лет.
После выделения Фахри денег по программе буквально через несколько месяцев к нам нагрянули работники УФСБ России по Республике Крым и г. Севастополю, а в октябре того же года (2017) возбудили и состряпали уголовное дело в отношении моего сына о якобы хищении государственных средств в особо крупном размере. При этом в ходе следствия у нас дома проводили обыск с многочисленными нарушениями. Силовики привезли своих понятых, нам ничего не объяснили, не сказали, что ищут, просто за несколько часов перевернули содержимое комнат.
Хотя никакого хищения не было: он, как и предполагалось программой, на 2/3 денежных средств закупил крупнорогатый скот и стал дальше развивать ферму, а 1/3 денег оставалась на счёте для закупки кормов. То есть деньги он потратил по целевому назначению. Однако в суде это никого не интересовало и его осудили к условному сроку. Теперь я понимаю, что его специально подставили с этим дипломом.
В день, когда Фахри пропал, он должен был встретится с Э. Хелиляевым, который сам инициировал эту встречу. Он звонил Фахри вечером и ночью, чтобы он приехал к нему. Они должны были поехать в банк, чтобы проверить поступление денежных средств, которые Э. Хелиляев ему задолжал. Как оказалось в последующем, Э. Хелиляев предоставил поддельное банковское поручение о переводе денежных средств.
Утром 10 июля 2019 года Фахри поехал к нему на ферму и после этого связь с ним пропала. Благодаря родственникам, друзьям и другим небезразличным людям, которые самоорганизовались в тот день, мы смогли найти то место в лесном массиве недалеко от села Ароматное Бахчисарайского района, где убийцы закопали его тело. Да, именно УБИЙЦЫ, потому что считаю, что Э. Хелиляев в осуществлении своего замысла по убийству моего сына действовал не один. На это указывает много фактов, только следствие не хочет их видеть.
С самого начала полицейские говорили, что, мол, «может, он куда-то уехал, загулял» и под этим предлогом не собирались его искать. Если бы мы сами его не нашли, он бы, наверное, и по сей день числился среди десятков без вести пропавших людей Крыма. Видимо, у убийц на это и был расчёт.
Так, после убийства один из предполагаемых мной соучастников перегнал автомобиль Фахри в г. Севастополь и бросил его там. При этом он намеренно ехал с превышением скорости и был зафиксирован на всех камерах на всём пути следования. Он козырьком прикрыл лицо, и даже имитировал на шее родинку, как у Фахри, чтобы подумали на него. С перегоном автомобиля в Севастополь и тем, как они пытались замести следы, манипуляций было много.
В ночь на 10 июля 2019 г. компания из 5-6 человек, в которой был Э. Хелиляев, выпивали на ставке, который расположен недалеко от места, где затем был обнаружен труп. Там, видимо, «под градусом», они и запланировали убийство, а на следующий день осуществили задуманное.
Когда Э. Хелиляева задержали в первый день, он говорил одно, а после того, как провёл ночь под стражей, наутро, совсем другое всю вину он взял на себя. Следствие это устраивает: им и с одним обвиняемым дело будет считаться раскрытым. Но это не устраивает меня, так как следствие должно быть направлено на выявление всех обстоятельств произошедшего и всех соучастников.
С самого начала следствие идет «вслед» за событиями. Расследование взвалили на молодого следователя без надлежащего оперативного сопровождения. Понятно, что такое преступление не расследуется, если не выходить из кабинета.
В первые дни не были проведены все необходимые первоначальные следственные действия, а теперь по многим моментам время упущено. Целый ряд следственных действий инициировали мы сами. Так, по нашему настоянию был проведён повторный осмотр места происшествия, в ходе которого дополнительно были выявлены вещественные доказательства по делу. Мы ходили по деревне и опрашивали очевидцев, половину из которых правоохранители ранее не установили, выяснили ещё много другого.
Конечно, мы не можем за следователя расследовать данное уголовное дело, а теперь, спустя 6 месяцев выясняется, что следователем не выполнены те следственные действия, на которых мы настаивали с первого дня.
Много странного в этом деле, и я не знаю, чем вызвано такое отношение следственного органа: то ли это какая-то заинтересованность, то ли это элементарная небрежность.
Следствие изначально пошло по версии, которая была им навязана самим обвиняемым. Но, анализируя вещественные доказательства, показания очевидцев и результаты тех экспертиз, которые на сегодня готовы, видно, что эта версия не выдерживает никакой критики.
Сейчас, конечно, в интересах следствия, я не могу говорить всего. Но точно могу сказать, что версия следствия, которая сейчас отрабатывается, неверная. Обвиняемый не мог совершить это убийство один, всё указывает именно на это. Можно с уверенностью утверждать, что убийство было совершено группой лиц и в ином месте, и Фахри, уже мёртвого, привезли к яме в этом лесном массиве.
Также имеются конкретные доказательства и факты, указывающие на совершение данного преступления с корыстным мотивом с целью невозвращения долга, который был признан и имелся перед Фахри. Однако следствие не хочет видеть данного обстоятельства и не приобщает в материалы дела документы, указывающие на это, так как в этом случае действия обвиняемого необходимо квалифицировать по части 2 ст. 105 УК РФ, которая предусматривает наказание, вплоть до пожизненного лишения свободы.
Мы постоянно указываем следователю на нестыковки, вносим ходатайства и заявления, однако версия о совершении убийства не кем-то одним, а целой группой, так и не отрабатывается. Пытаемся обжаловать действия следователя в вышестоящие инстанции, но, видимо, на региональном уровне это бессмысленно. Так, поданная мною жалоба в прокуратуру Республики Крым была направлена в районную прокуратуру, а та переправила, т. е. возвратила, руководителю следственного отдела, то есть тому, чьи действия обжалуются.
Не знаю, кто может быть заинтересован в том, чтобы замять это дело. Но недавно мне стало известно, что по результатам повторной психиатрической экспертизы сделано заключение о том, что обвиняемый совершил убийство в состоянии аффекта. Максимальное наказание в таком случае до 3 лет лишения свободы.
То есть, человеку, который одним выстрелом ранил моего сына, а вторым выстрелом в затылок хладнокровно его убил, может грозить три года лишения свободы, а может и, вообще, условный срок.
И это при том, как мы слышим, что наших соотечественников за хранения каких-то брошюр приговаривают к 15-19 годам лишения свободы. На такие дела они бросают все силы, задействованным оказывается весь механизм правоохранительных органов, собирают десятки томов уголовных дел, по каким-то формальным основаниям, за буквально «кухонные» разговоры людей осуждают к огромным срокам лишения свободы. А когда касается реальных, жестоких преступлений, когда отнимается жизнь человека в расцвете сил, трудящегося во благо своей семьи и общества, мы видим полное бездействие…
Мустафа МУСТАФАЕВ, г. Бахчисарай
Источник: газета «Къырым», № 5 от 5.02.2020
