История в лицах: Бенсеит Сейтжаев

20.10.201910:57

Писать о людях и фактах их жизни всегда трудно, но память и необычайность известных событий жизни этого человека обязывают это делать. При других реалиях его жизнь обозначилась бы более чем примерной со многими вопросами, на которых просто нет ответа.

Бенсеит Сейтжаев родился в многодетной семье. В начале войны в 16 лет сумел через военкомат призваться на фронт. Воевал на Белорусском фронте, где в 1943 году получил тяжелейшее ранение – на левой руке медики сохранили только большой палец и мизинец, правую руку по локоть ампутировали. После ранения вернулся в Крым, но там уже крымских татар и его семьи не было.

Узнав, что весь крымскотатарский народ депортировали на Урал, Среднюю Азию и другие регионы. Отправился на поиски семьи, сначала на Урал (он был ближе). Приехав туда, долго искал семью, но там их не было. Однажды он встретился с фронтовиком, русским, он уезжал в Ташкент, и который, видя его состояние, пообещал ему, там поискать его родных.

Приехав в Узбекистан, этот фронтовик в расспросах среди крымских татар как «Отче наш» произносил «…его зовут Бенсеит, родился в селе Айлянма Карасубазарского района, семья была из 14 детей. Отец его Сейтмемет до войны работал учителем в селе Биели этого же района. Бенсеит практически остался без обеих рук, но жив, здоров и ищет родных». И таким образом в конце концов он нашёл близких родственников Бенсеита.  

В этой истории простой и трагичной невероятно проявилось «человеческое чувство признательности и воля», что в наше время редкое явление.

Потом Бенсеит-ага окончил Ферганский пединститут, работал воспитателем в детском доме в Китабе, близ города Шахрисабс. Там же работал пастухом и мой отец, который участвовал в войне 1914–1919 гг., также остался инвалидом. Однажды в доме, где проживал Бенсеит-ага, был убит милиционерами молодой крымский татарин, мать его еле перенесла случившееся, долгое время была в трауре. Бенсеит-ага тоже очень тяжело воспринял всё это, ночами не мог спать.

Видя всё это, мой отец предложил переехать ему к нам, говоря в шутку «двум инвалидам легче будет жить».  Некоторое время он отказывался, видя ещё 4-х сыновей, но и они, и мать просили его об этом, тем более у нас было тогда 2 комнаты (хоть и маленькие, но были), и домик был свой, и дворик был, и рядом широкий арык протекал. В дальнейшем вот из этого дома при сватовстве отца Бенсеит-ага женился и достойно вёл свою семейную жизнь.

Со временем Бенсеит-ага принял активное участие в Национальном движении крымскотатарского народа за возвращение на родину. Он был высоко моральным и ответственным человеком, завоевал уважение и авторитет в своем регионе и стал фактическим лидером. Можно сказать, что он руководил почти всеми делами, участвовал во всех мероприятиях. Но при этом оставался в «тени», был чрезмерно скромным.

Он был одним из организаторов приезда в г. Шахрисабз Амет-Хана Султана. Это была определенная протестная акция.  Суть мероприятия – показать, что такой народ с таким героем войны, как Амет-хан Султан, не может быть предателем и этот народ нужно вернуть на родину и восстановить в довоенных правах, восстановление государственности КрАССР.

Ссылаясь на решения ХХII съезда ЦК КПСС и возвращение ранее огульно обвинённых чеченцев, ингушей, калмыков, карачаевцев, восстановление их национально-территориальных автономий, ставился вопрос о необходимости решения крымскотатарской проблемы.

Бенсеит-ага и его сподвижники из числа интеллигенции, участников войны, членов КПСС вели работу с населением. Все они после своего рабочего дня встречались с людьми, сообщали информацию о положении дел в крымскотатарском вопросе. Писали тексты обращений, объясняли, собирали подписи, деньги, отправляли делегации в Москву, сами не раз там бывали. Чувствовалась организованность и системная работа, однако при этом реальной организации не было, была некая «координирующая» внутренняя сила и ответственность за судьбу своего народа.

Бенсеит ага, как и многие его единомышленники, подвергался преследованиям. Его уволили, семья нуждалась, жена болела сахарным диабетом, двое дочерей – студентки. Не имея возможности устроиться на другое место работы, он вынужден был выезжать на заработки в Дагестан – Махачкалу и другие места.

Такая системная политика советского режима была одним из методов давления на личность, лишить его возможности достойно жить, создать условия для появления жизненных невзгод, доведения до отчаяния.

Кроме Бенсеита-ага, я знаю и видел жизнь и деятельность ещё 2-3 человек того периода – конца 70 – 80-х гг., которых по такому методу преследовали персонально.

В конце 70-х советские диссиденты с большой готовностью предоставляли квартиры для крымских татар, прибывших в Москвe для решения национальной проблемы. Они, диссиденты, удивлялись нашей сплочённости, формам и методам ведения борьбы в данных условиях. Отмечали преемственность в нашем движении, и системность в требовании своих человеческих прав и воссоздании государственности.

Очень многие крымские татары, работающие на различных должностях, а также предприниматели, не кичась своим положением и материальным достатком, старались помогать.

Один из таких людей не побоялся принять его на работу и по пришествии многих лет в недавней с ним беседе рассказал один нюанс, связанный с этим делом. Приняв Бенсеита на работу, он об этом сообщил местному отделению КГБ, мол, принял на работу Сейтжаева Бенсеита. Объяснил свой поступок тем, что его жена болеет сахарным диабетом, содержит двух дочерей, он практически без двух рук, участник войны и он не экстремист и т.д. Таким образом, этими и другими доводами он помог Бенсеиту, оградил его от жестких преследований. Мог бы назвать имя и фамилию этого человека, но не попросил у него об этом, когда был у него дома вАкмесджите.

В 70-е годы он приезжал в Крым, участвовал в мероприятиях, организовываемых тогда крымскими татарами. Так, после очередного посещения Крымского облсовета и приема его председателем Т.Н. Чемодуровым участвовал в сидячем пикете на ступенях здания облсовета.

В жизни часто бывает, когда вдруг из-за воспоминаний тебя охватывает сожаление и даже стыд, что ты не так поступил, не так отреагировал на происходящее. Так было в 1997 году во время неочередного Курултая крымскотатарского народа. Меня не пускали в зал заседания, несмотря на то, что у меня было приглашение. Я позвал старшего и предъявил ему приглашение. Тот заулыбался, что-то сказал и меня доброжелательно пропустили. Но когда обернулся вижу: мой старший брат Рустем и Решат Джемилев стоят с плакатами, я ринулся назад к ним. Оказывается, их тоже не пускали, я у них попросил плакат, чтобы также так стоять. Но они отказали мне в этом, попросив идти в зал заседания. Позже Бенсеит-ага также изумленно, но тихим спокойным голосом рассказал, как и его не пустили в зал, где проходил Курултай крымскотатарского народа. Он не стал драматизировать и не придал этому большего значения.

Бенсеит Сейтжаев был великой скромности человек!

Шамиль ВОЕННЫЙ

Фото аватара

Автор: Редакция Avdet

Редакция AVDET