Ну что, как дальше?
Вопрос о крымской национальной автономии даже тем сторонним наблюдателям, кто понимает и во многом принимает его суть, представляется болезненным, конфликтогенным, а потому не очень приятным не только для обсуждения, но и просто для упоминания.
Возможно, такое восприятие происходит от того, что категорические или «толерантные» противники национальной автономии в Крыму – нашей отнятой Родине – не знают, каким способом к ней хотят двигаться ее проводники, какой она будет в действительности, преувеличивают в своем воображении «последствия», к которым она приведет.
Впрочем, и сторонники тоже, даже самые решительные, не очень четко представляют пути, к ней ведущие. А пишут об этом еще менее определенно. Обсуждение этой проблемы в течение многих лет в этнических или близких к ним масс-медиа тому подтверждение.
Но прежде чем говорить о том, как приблизить идею национально-территориальной автономии в Крыму – силой отнятой у нас земли предков – к ее воплощению в реальность, зададимся несколькими из тех многих десятков вопросов, которые ставят крымцы (крымтатары) на протяжении последних семидесяти лет, и, особенно, последние четверть века, и на которые никто из тех, кто не приемлет эту идею, не дает до сих пор сколь-нибудь аргументированного ответа.
Несколько не могущих не прозвучать «почему?»
Почему украинский народ – как и представители других народов, проживающих на ее территории, как и представители многочисленных групп диаспор в Крыму – имеет государственность, а его исторический сосед – крымский народ не имеет даже самой ограниченной автономии?
Почему многие народы, не имевшие в прошлом государственности, сегодня ею обладают, а крымцы (крымтатары), чье последнее государство три с половиной века было полноценным и активным субъектом восточноевропейской политики, ее лишены?
Почему 7% карелов в Карелии, 12% хакасов Хакасии, 13% балкар в Кабардино-Балкарии (примеры удручающей пропорции можно продолжить) имеют национальную автономию, а 14% крымцев в Крыму – Богом данной им земле – ее не имеют?
Почему подавляющее большинство, а имеющие аналогичную численность – и вовсе все народы бывшего СССР имеют возможность жить в соответствии со своими вековыми, пусть и осовремененными укладами, придерживаясь своих традиций и обрядов без оглядки на дядьку из Киева или откуда бы ни было, а наш древний и самобытный народ должен объяснять, согласовывать, унизительно просить денег для реализации этого совершенно естественного своего права?
Почему 30 национальных автономий в Китае, 26 в России не создают для этих стран непреодолимых проблем – напротив, избавляют от них, а одно подобное образование в Украине, еще не будучи возрожденным, еще на стадии обсуждения, уже представляется как угроза национальной безопасности страны?
Кстати, почему не ставится проблема национальной безопасности коренных тюркских народов Крыма, двое из которых уже на грани исчезновения и на историческую память и памятники которых совершаются грубые поползновения? Почему программы по их спасению подменяются беспомощными «мероприятиями» по «припарочной» поддержке их покореженной извне культуры?..
Политическое фарисейство
Весь пыл оппонентов крымской национальной автономии – будь то махровые шовинисты или либеральные интеллектуалы – подогревается профессионально фальсифицированным тезисом о пришлости крымцев, их прямом генетическом родстве с монгольскими (татарскими) воинами, их идентификации как потомков азиатских захватчиков.
И таких сфер, где на фундамент старой, отжившей идеологии методично, слой за слоем кладется примитивно отесанный пропагандистский ракушняк, немало. Надо заметить, при всей продуманности кладки она не становится менее корявой и гнилостной по сути.
Еще до недавнего времени коммунистические руководители нашей отнятой Родины как хорошо обученные известно кем попугаи взахлёб повторяли тезис о том, что Крым перенаселён. Примеры успешных стран, процветающих регионов с многократно большей плотностью населения напрочь игнорировались.
Сегодня, опять же воспроизводя способность этой беспечной птички, в разной тональности талдычится тезис о нашем аннексированном Отечестве как о «многонациональной территории», что ее издавна населяли разные народы.
Будто эти народы не стали постепенно крымской нацией. Будто где-то, по крайней мере, в Европе, есть мононационально заселенные земли. Будто в Украине, особенно южной и восточной, число этнических групп, диаспор не больше, чем в Крыму. Будто в Украине, не считая титульной нации, есть еще народ, не имеющий за ее пределами своей материнской земли.
Ну что здесь еще скажешь: политическое фарисейство никогда не отягощало себя политкорректностью, а тем более политморалью, политобъективностью и справедливостью.
О возможности учреждения автономии «сверху»
Кто бы мог предположить, что принижаемый в Крыму до степени объявления на страницах некоторых пророссийских газет несуществующим в природе украинский язык так скоро займет, по крайней мере, в правительственных учреждениях, в рекламном и деловом производстве, свое достойное место.
Есть и другие примеры, когда украинское государство ведя в непростой и неблагоприятной социальной, этнопсихологической для него ситуации целенаправленную работу, добивалось цели. Поэтому, как говорится, стоит только захотеть.
Что и говорить, власть – это власть. Государственная пропагандистская, организаторская и бюрократическая машина, несомненно, мощна и сыграть ключевую роль в правовом решении крымской национальной проблемы может. Может, но не хочет. Причем, это нехотение представляется чрезвычайно сильным. Если не сказать категоричным. Нет воли. Ни доброй, ни совестливой, ни злой – никакой. И убеждению она, эта властная власть, не поддается.
Об этом говорит факт непринятия куда более «мягких», не имеющих никаких последствий законодательных актов, типа «о восстановлении прав лиц, депортированных по национальному признаку…». В 1994-м, в год 50-летия депортации, президент Л. Кравчук вскользь, как бы невзначай, сказал что-то о нашем праве на автономию – но тему сразу наглухо прикрыли.
Л. Кучма пытался компенсировать ее регулярными встречами с членами Совета представителей народа при главе государства. В результате по фрагментам был составлен план мероприятий из около сотни позиций. Может, в сумме они как-то исподволь, издалека вели к нашей главной цели обрести ограниченную государственность, но сама она так и не была названа. Постеснялись озвучить? Хотели схитрить? Рассчитывали на постепенный, эволюционный подход?..
В. Ющенко вообще повел себя цинично: на первой же встрече с теми же представителями поддержавшего его на президентских выборах народа, прямо в Диванном зале Хансарая попытался устроить барахолку, где с нашей стороны предлагалось принести на торг или обмен «Декларацию о национальном суверенитете…» 1991 года.
Все были от неожиданности удручены. Первый заместитель председателя Миллий Меджлиса тогда эмоционально на это отреагировал. Но третий президент показал, как он в некоторых вопросах умеет быть последовательным, и встреч больше практически не проводил.
Так что надежды на декретное, «указное» учреждение Крымской национальной автономии на территории нашей исторической Родины попросту иллюзорны. Хотя и питают многих серьезных и немолодых юношей из числа активистов национального движения всех «лагерей».
Б. Аджджы
