Д.В. Николаенко
Что позволено Юпитеру,
Не позволено Фирковичу.
Несохранившееся изречение на древнееврейском языке, начертанное на восточной оборонительной стене Чуфут-Кале
В рефлексии о Крыме особое место занимает Авраам Самуилович Фиркович. Человек, выдающийся во всех отношениях, но меня сейчас интересует не столько сам Фиркович, сколько реакция на него в имперской, советской и постсоветской рефлексии о Крыме.
В анализе Фирковича, и в особенности реакции на него, интересует вопрос относительно соотношения господствующей российской точки зрения на освоение Крыма, и альтернативных ей мнений. В данном случае, мы имеем альтернативность не активного типа, как, например, в случае с крымскотатарским вариантом. Крымские татары настаивают на своем видении прошлого Крыма, активно. У них была своя государственность, разрушенная Российской империей. Караимский вариант альтернативности в рефлексии носит существенно иной характер. Караимы всегда были вне государства. У них свое видение мира. На геополитических переменах они не настаивают, ни в каком виде, но это не значит, что они пассивно следуют за российскими идеологами. Ярким представителем караимского видения прошлого Крыма был Авраам Самуилович Фиркович. Как на него реагируют российские идеологи и историки различных времен?
Студенческое воспоминание
Много лет назад я был студентом географического факультета Симферопольского госуниверситета. Воспоминание тяжелое. Ничего хорошего на этом факультете не было. Советское промывание мозгов. Набор советских доцентов, которые настаивали на том, что только в СССР есть нормальная географическая наука. Остальной мир представал скоплением путаников и уродов.
Против массированного промывания мозгов устоял только, кто был либо слишком туп, чтобы освоить даже советский стандарт понимания мира в изучаемой области, либо тот, кто много пропускал занятий, и был человеком со своими соображениями. Я принадлежал ко второй категории людей, выживших от «промывания мозгов».
В силу географической специальности, много ходил по Крыму. Разумеется, неоднократно посещалось Чуфут-Кале. Его история интересовала, но не до такой степени, чтобы в ней детально разбираться. Даты и названия путались, и никто не видел в этом беды. В основном посещалось МЕСТО. Посещение этого совершенно необычного места, обходились без большого количества исторической информации.
Несмотря на это, со студенческих времен запомнился рассказ про Фирковича. Кем рассказывалась история, вспомнить не могу, но информация была получена и стала знанием, то есть, усвоенной информацией. Если бы спросить меня в то время, с чем ассоциируется Фиркович, то ответ был бы следующий:
- Жил на горе.
- Изображал из себя ветхозаветного старца.
- Занимался тем, что подделывал даты и надписи на могилах.
Последнее было наиболее важно. Было странно слушать относительно этого занятия. Не понятен его предмет. Я жил в Крымской области, рядовой области СССР, и о том, что кто-то, не так давно, подделывал надписи на могильных плитах, слушать было запредельно непонятно.
Как потом выяснилось, методика такого рода опросов называется семантическим дифференциалом. Ее автор американский психолог. Ч. Осгуд. Методика хороша тем, что раскрывает фиксированные образы. Человек не думает, это вообще вредное занятие, и, при неожиданном вопросе, говорит первое, что приходит в голову. А первое, всегда приходит то, что связано именно с фиксированными образами.
Прошло время, и я снова вернулся к Фирковичу. Сейчас его образ несколько изменился.
Авраам Самуилович Фиркович.
Дежурная басня
«Авраам Самуилович Фиркович родился 27 сентября 1787г. (есть исследования, указывающие и на 1785 г.) в городе Луцке на Волыни, в семье небогатого землевладельца. В двадцать пять лет начал учиться в караимской школе Луцка (где впоследствии остается работать учителем-меламедом). Он получает двухгодичное традиционное образование, состоящее из изучения древнееврейского языка и литературы, которое и послужило основой становления его мировоззрения как ученого. А. С. Фиркович был одним из последних представителей ученых средневекового типа. Превосходно зная Священное писание, они были способны воспроизводить по памяти целые главы. Но в то же время им не хватало элементарнейших представлений о научных методах исследования, они искренне верили всему, что им говорили, и с той же наивностью передавали услышанное другим.
Вступив в конфликт на религиозной почве с руководством луцкой караимской общины, А. С. Фиркович уехал в Крым, а оттуда в Иерусалим – «Святую землю». В 20-х годах он основал в Евпатории (бывшем тогда центром крымских караимов) издательство, публиковал произведения караимских классиков. Но вскоре прекратил издательскую деятельность.
В 1830 году совместно с Симхой Бобовичем состоялось второе путешествие А. С. Фирковича в Палестину, где ему удалось собрать большую коллекцию рукописей. С большим интересом он продолжал поиски старинных рукописей в Крыму и на Кавказе. Этому содействовала и поддержка М. С. Воронцова, губернатора Новороссии и почетного председателя Одесского общества истории и древностей. Обращалось особое внимание на генизы – своеобразные хранилища древних книг при синагогах. А. С. Фиркович один из первых осознал научную ценность этих хранилищ.
В характере ученого сочетались целеустремленность исследователя и авантюризм, азарт собирателя. Он путешествовал по Египту и арабскому Востоку. Его маршруты пролегали через Наблус, древний Сихем, Самарию, в которых ему удалось приобрести ценную коллекцию рукописей. Плодотворной была поездка в Каир, где Фиркович познакомился с древней каирской синагогой и её генизой. Основанная во времена римской диаспоры, она пережила золотой век арабской науки. В генизе он обнаружил уникальные древние рукописи. Сухой климат Египта помог им сохраниться.
Посетил ученый множество мест в Центральной и Восточной Европе, где когда-то селились караимы. В итоге он собрал огромное количество рукописей, сделал массу эстампажей с различных надписей и других самых разнообразных документов. Об их количестве можно судить хотя бы по тому, что они заняли два огромных зала императорской Публичной библиотеки. По времени поступления в библиотеку коллекция рукописей, согласно систематизации Германа Штрака и Альберта Гаркави, делилась на три части: первое, второе и самаритянское собрания. Для первых двух характерно преобладание рукописей на древнееврейском языке. Это библейские тексты (они составляют самую многочисленную и ценную часть коллекции). До открытий (1949 г.) в районе Мертвого моря именно они считались самыми древними в мире. Самаритянские рукописи представлены документами, касающимися всех сторон жизни как светской, так и духовной, и превосходят самаритянские фонды всех библиотек мира.
Возвратившись из поездки по Ближнему Востоку, А. С. Фиркович вскоре поселился на Чуфут-Кале. Усадьба его сохранилась и является одной из достопримечательностей города. Одну из кенасс он использовал как книгохранилище – на полках и на полу там грудами лежали бесценные свитки. Еще в 1856 году он побывал в Санкт-Петербурге и продал за 100 тыс. руб. серебром свое первое собрание рукописей императорской Публичной библиотеке.
В быту А. С. Фиркович старался соблюдать традиционные религиозные нормы. Евгений Марков писал: «Вообще же он педантически стоит за все обычаи и обряды своей религии, как бы ни были они маловажны… Я знаю научно образованных и весьма развитых караимов, которые в присутствии Фирковича боятся сесть за столом русских, а в субботу не осмеливаются надевать себе часы или брать в руки книгу… В доме Фирковича господствует ветхозаветная патриархальность. Старший сын раввина человек уже зрелых лет, и кажется отец семейства, с почтительностью снял туфли с ног отца и принял его посох.»
Е. Л. Марков, директор Симферопольской мужской гимназии, известный публицист, автор прекрасной книги «Очерки Крыма», так запечатлел свою встречу с А. С. Фирковичем на Чуфут-Кале: «Среди гробового вида этих ветхозаветных развалин, напоминавших запустевшие города Палестины и Сирии, перед нами появился старец, высокого роста, величавого вида, в костюме настоящего Мельхиседека. Он одет был в длинный хитон, на голове его была белая круглая шапка с широким околышком фиолетового цвета, и что-то среднее между чалмой Шамиля и митрой библейских первосвященников. Опираясь на посох, он твердыми шагами приблизился к нам и приветствовал нас на чистом русском языке».
В 1874 году Авраам Самуилович скончался и был погребен на кладбище в Иософатовой долине вблизи Чуфут-Кале, бывшем для него при жизни исследовательской лабораторией». Добавлю только, что надгробие А. С. Фирковича в самом начале караимского кладбища.
Данный текст повторен множество раз. Любой человек, который хочет получить информацию на русском языке о Фирковиче, неизбежно сталкивается с приведенным выше каноническим текстом. Он присутствует и в монографии Герцена и Могаричева. Он присутствует в большом количестве материалов, размещенных в Интернете. Кто его сочинил я не знаю. Искать авторство, в данном случае, все равно, что пытаться найти автора анекдота. Все сочиняет «народ».
