О влиянии тюрок на становление славянской письменности

[К.Титаренко]

Краткое содержание статьи в тезисах               

1. Одновременное использование разных видов письменности
2. История возникновения алфавита
3. Просветитель тюрок Микаиль Шамсу, родившийся в основанном тюрками Киеве и получивший прозвище Баллу (Киевлянин).
4. Нормированный общетюркский литературный язык создан в Украине
5. Диспут о преимуществах разных вероисповеданий в ставке Хазарского Кагана в Семендере (нынешняя Махачкала)
6. Микаиль и Константин-Философ (создатель славянского алфавита)
7. Создание славянской письменности было бы невозможно без знаний, полученных Константином-Кириллом во время путешествия в Хазарию

8. Микаиль Шамсу «Шан кызы дастаны». Отрывки из поэмы в переводе С.Заславского, предисловие К.Титаренко

В IX в. на территории нынешней Украины в результате различных причин одновременно использовались греческое, латинское, еврейское, арабское  письмо, а также германские и тюркские руны. Все они имели свои центры сосредоточения и зоны влияния, конкретных этнических или социальных носителей, использовавших эти письменности не только для внутренних нужд, но и как постоянные коммуникативные каналы для связи с самыми отдаленными регионами, где находились крупнейшие экономические и культурные центры мира. Конкретная ориентация на многочисленные внешние связи, религиозная и этническая пестрота населения не позволяли какой-либо письменности занять монопольное положение, так как каждая из них выражала узкие интересы своих носителей.

На определенном этапе возникла ситуация неустойчивого равновесия, которая рано или поздно для этого региона должна была завершиться принятием одной из семитских письменностей. Наибольшие шансы были у еврейского и арабского письма, хотя на их основе могла сформироваться и новая, приспособленная письменность.

Как же сложилась столь запутанная ситуация? Чтобы разобраться в ней, обратимся к истории возникновения алфавита.

Распространение алфавитной письменности среди народов древнего мира начинается с появлением на территории Передней Азии в конце II тысячелетия до н.э. так называемого финикийского алфавита. Через некоторое время произошло деление этой письменности на две крупные ветви – западную и восточную. Из западной ветви сформировались разновидности греческого алфавита, а через него – всех алфавитов Древней Европы: этрусского, латинского, иберийского и др. На землях Причерноморья греческое письмо официально зафиксировано в VII в. до н.э. в связи с появлением первой колонии греков.

Начало восточной ветви положил арамейский алфавит, употреблявшийся в халдейском Вавилоне. На его основе сформировался современный еврейский алфавит и сирийское письмо. Еврейское письмо застыло в своем развитии и сохранило множество недостатков, которые не позволяют использовать его для точной передачи информации. Как и во всех древних письменностях, в нем нет разделения слов, а отсутствие гласных очень затрудняет правильное чтение и восстановление первичного смысла текста.

Частично эти недостатки были устранены в сирийском эстрангело, где впервые в истории наблюдается разделение слов и слитное написание букв внутри слова. Дальнейшее его развитие привело к появлению диакритических знаков, ставившихся над и под строкой для различения близких по начертанию согласных и обозначения гласных.

Эти усовершенствования введены сирийскими христианами в III – VI в.в. н.э. Реформированное сирийское письмо стало основой кавказских алфавитов. В V в. Маштоц создал армянский алфавит. В то же время в связи с распространением христианства возникли грузинский и албанский алфавиты. Само сирийское письмо продолжало развиваться, совершенствуя точность передачи информации. В конечном итоге все достижения сирийского письма перешли в арабскую письменность, которая окончательно сформировалась на  сирийских землях к VIII веку.

Несмотря на внутренние недостатки, новые виды письма или их графические варианты, как волны с промежутком около столетия, катились через  горы Кавказа, распространяя свое влияние все дальше на Север. В степях Причерноморья они встретились с приспособленными вариантами древнего арамейского письма, занесенного сюда кочевниками скифо-саками, германскими и тюркскими рунами. После создания Хазарского Каганата и принятия его правящей верхушкой иудаизма в качестве государственной религии обнаружилась необходимость в создании централизованной административной системы, основой которой должна была стать еврейская письменность. Но многочисленные разноплеменные народы невозможно сразу охватить единой письменностью. Этот процесс сближения требовал длительной подготовки. Его следы отразились в некоторых фактах изменения существовавших письменностей.

На протяжении VI-IX вв. у германцев «старшие» руны уступают место «младшим», а болгары и хазары в зависимости от религиозных пристрастий заменяют тюркские руны на еврейское или арабское письмо.

Причины изменения письменности у тюрков очевидны. Появление же «младших» рун частично объясняет гипотеза О. Прицака, высказанная в работе «Происхождение Руси». По его мнению, фонемы древнегерманского языка были объединены в группы с общими характеристиками (например, парные глухие и звонкие согласные, близкие по генерации гласные) и им присвоили общий письменный знак в соответствии с подобной классификацией фонем в семитских письменностях, которые применяли в Хазарии для передачи тюркской речи. Реформа рунического письма германцев, достигнутая за счет сокращения букв с 24 до 16, облегчала освоение письменности и упрощала орфографию при написании диалектной лексики, когда созвучные фонемы в одинаковых словах у различных племен образовывали диалектные варианты произношения, а на графике они имели единое нормированное написание.

В случае удачного исхода этой реформы на просторах Северной и Центральной Европы среди германских племен со временем бы выработалась (независимо от диалектных различий в произношении) единая нормированная орфография на письме. Это позволяло создать над племенное общегерманское письменное информационное пространство, захват которого обеспечивал идеологическое и политическое влияние на гигантских территориях. Можно предположить, что это была хорошо продуманная и целенаправленная реформа, подготовленная чиновниками Хазарского Каганата для оказания культурной и идеологического давления на контактирующих с империей германцев. Если эта гипотеза получит бесспорное подтверждение, то достоин удивления факт существования в среде чиновников Каганата столь высокообразованных специалистов! Знатоков в области языкознания и письменности, способных к теоретическому и практическому решению в высшей степени сложных и многосторонних проблем.

Примером такого образованного чиновника может служить Микаиль Шамсу, родившийся в основанном тюрками Киеве и получивший прозвище Баллу (Киевлянин). В 840 г  после ухода его отца в основанный им же мусульманский пещерный монастырь он занимает должность тебира (секретаря) в главной ставке Булгарского хана. В летописи «Джангфар тарихи» – «История Джангфара» – говорится: «…Микаиль оказался образцовым секретарем. Он завершил начатый отцом перевод всей официальной письменности с древних булгарских знаков «куниг» на арабское письмо».

В дальнейшем Булгария под ударами Хазарии утратила многие земли. Около 858 г. хазары на Киевской земле создали зависимое княжество Русь. Новый князь русов Жир-Ас (Дир Аскольд, Дир – прозвище, в переводе с древнегерманского означает «дикий зверь» и присвоено за необузданный нрав конунга) оставил Микаиля в Киеве. Но после антитюркского погрома, устроенного Аскольдом, он уходит в пещерный скит отца, где занимается литературной деятельностью. Используя арабский алфавит, он писал на общетюркском наречии «тюрки», «„.которое стало благодаря ему общим языком наших поэтов и чиновников» (из «Истории Джангфара»). Эти слова означают, что в Киеве в IX веке трудился человек, которого по праву можно назвать просветителем тюрков. И Украина является местом, где был создан нормированный общетюркский литературный язык! Чтобы этот язык был достоянием всех тюрков, Микаиль не стал писать ученых книг, объясняющих тонкости нового наречия, а создал эпическую поэму «Шан Кызы дастаны» («Легенда о дочери Шана»). Популярный сюжет и историческое прошлое привлекали всеобщее внимание, а принципы стихосложения сдерживали искажение нормированной лексики при воспроизведении поэмы. Такие комбинированные приемы обучения имели широкое распространение в древности (например, «общегреческие» поэмы Гомера).

Самое любопытное, что Микаиль Шамсу и Константин-Философ жили в одно время. Вспомним, что Константин был в Хазарии в 861-862 г.г., когда Микаиль был в Киеве. На диспут о преимуществах разных вероисповеданий, который состоялся в ставке Хазарского Кагана в Семендере (нынешняя Махачкала), были созваны лучшие ученые и знатоки религии всего Каганата. Вряд ли такой активный сторонник ислама, творец нового языка и литературы, мог упустить возможность непосредственной пропаганды идей Корана среди хазарских вельмож.

Как видим, вероятность встречи Константина и Микаиля на диспуте очень велика. Возможно, они действительно встречались и вели полемику. Может быть, к Микаилю, как к самому последовательному стороннику ислама, относятся слова из «Жития Константина»: «Один же из них, советник Кагана, хорошо знавший всю злобу сарацинов, спросил философа: «Скажи мне, гость, почему вы не признаете Мохаммада? Ведь он очень восхвалял в своих книгах Христа, говоря, что он родился от девы, сестры Моисея, пророк великий, что воскрешал мертвых и всякий недуг исцелял силой великой». На что Константин дал ему достаточное разъяснение. И если их встреча пока лишь только предположение, то дальнейшие события свидетельствуют, что и тот, и другой, будучи преданны своей вере, вступили в невиданное «сражение» за распространение идей своих религий, оружием в котором были письменность, язык и культурное просвещение, адресованные народам, населявшим необозримые просторы Восточной Европы. И хотя «битву» эту выиграл Константин, назвать Микаиля проигравшим нельзя. Ведь результатом их «состязания» явился культурный прогресс многих народов.

Подводя итоги, нужно отметить следующее. Ситуацию в Северном Причерноморье и прилегающих регионах на протяжении VI-Х веков можно охарактеризовать как эпоху реформ в различных сферах лингвистики. Здесь наблюдается исключительное скопление различных систем письма, аналогом которого является обстановка в бассейне реки Тарим (Вост. Туркестан), где сошлись на малой территории тюркско-монгольская, индо- бактрийская и китайско-тибетская культуры. На территории Украины, взаимно перекрывая друг друга, замкнулись две ветви исторического развития алфавитов: западная – греко-латинская и восточная – арамейско-сирийская. Условную линию раздела, за которой влияние этих ветвей нисходит, можно соотнести с рекой Днепр.

Повышенная концентраций систем письма породила избыточность в средствах передачи информации и привела к соперничеству этих систем за право монопольного использования.

В этих условиях верх могла взять только самая совершенная письменность. Именно письменность, а не алфавит, так как любой алфавит, пусть даже очень удачный, сам по себе не имеет особой ценности по причине информационной пустоты. Любая же система письма является составной частью передаваемого языка, его волновой фотографией, воссоздает реальные культурные достижения и опирается на тысячелетний опыт развития. Особо надо отметить, что все процессы, относящиеся к письменности на территории Украины, были синхронны мировому ходу эволюции письма, а некоторые моменты были присущи только местным формам взаимодействия письменностей (реформа древних рун по семитскому типу; употребление еврейского письма тюрками; создание арабописьменного «тюрки»).

Под стать подобным преобразованиям был и уровень подготовки исполнителей этих реформ. Они были способны решать труднейшие проблемы лингвистики в обстановке не только идеологического, но и вооруженного противостояния, при активном неприятии элементов чужеродной культуры.

Западная Европа того времени намного отставала в решении подобных проблем и единственным методом была безусловная латинизация языка и письма. Создание славянской письменности было бы невозможно без знаний, полученных Константином-Кириллом во время путешествия в Хазарию, и выяснения тех многочисленных проблем, которые возникают при проведении масштабных лингвистических преобразований.

Этот опыт был заложен в славянскую азбуку. Константин усилил ее мощным потенциалом знаний языка и запасом прочности при вариантных изменениях, что давало явные преимущества перед возможными конкурентными системами письма.

Шан кызы дастаны

Отрывки из поэмы в переводе С.Заславского, предисловие К.Титаренко

Первые публикации поэмы «Шан Кызы дастаны» («Легенда о дочери Шана») вызвали удивление и недоумение. Высказывались самые про­тиворечивые мнения: от одобрения до неприятия с обвинениями в преднамеренной фальсификации. И неудивительно. Ведь сама поэма и сопутствующие ей исторические материалы заставляют по-новому взглянуть на роль тюрок в форми­ровании государственных образований раннего средневековья, историю возникновения Киевской Руси и генезис славян на территории Украины.

Конечно, труд «История Джагфа-ра» и сама поэма дошли до нас явно не в первоначальном виде и требуют глубоких критических исследований и скрупулезного изучения. Однако даже первые перекрестные проверки отдельных фактов дают очень обнадеживающие результаты. Так, совершенно неожиданно было получено объяснение топонима «Самбатос» – Киев в труде Констан­тина Багрянородного «Об управлении империей». Это точное соответ­ствие названию Киева в «Истории Джагфара» (в греческой орфографии

с заменой семитского & (шин) на а (сигма), фонетически нечеткого «н» на «м» и добавлением конечного «с») — по имени основателя города и од­ного из главных персонажей поэмы. Да и сам факт основания тюрками; города, а не примитивного поселения, объясняет высказывание араб­ских путешественников Х-Х11 веков о Киеве, как городе населенном и принадлежащем тюркам-мусульма­нам.³

Подобные свидетельства очевид­цев ставили в тупик историков и вынуждали давать объяснения, за­частую далекие от действительно­сти, но зато соответствующие при­нятой «научной»  концепции.

Правда же состояла в том, что на протяжении многих веков неоспо­римое первенство на землях Север­ного Причерноморья неизменно принадлежало кочевникам. Много­численные народы и племена ким­мерийцев, тавров, скифов, сарматов, готов, гуннов, тюрков являются только этапными образованиями в непрерывном процессе развития культуры кочевников.

Этот процесс завершился фор­мированием оседлого народа Украины, в исторической памяти ко­торого четко запечатлелась генетическая линия происхождения от ко­чевников: «Мы рода сарматского» у Богдана Хмельницкого или «… народ воинственный, древний, казац­кий, ранее называемый хазар­ским…» в «Конституции» Пилипа Орлика.

Эти высказывания обязывают внимательно изучать все доступные источники, объясняющие трансформацию кочевой языческой культуры в высокоразвитую городскую цивилизацию, включенную в сферу взаимодействий мировых религий иудаизма, ислама, христианства. Объяснение этим явлениям может дать анализ сложившейся на то время ситуации внутри тюркского сообщества и его культурно-географического окружения.

В конце VIII века, после неодно­кратных вторжений арабских армий на территорию Северного Кавказа, ислам проник в Восточную Европу. Потерпев несколько военных пора­жений, хазарский каганат в 737 году обязался принять ислам, что и было частично выполнено. Преимущест­венную поддержку ислам получил среди булгар, покоренных хазарами. Это могло быть формой политиче­ского протеста, так как сами хазары позже избрали государственной ре­лигией иудаизм. К моменту завер­шения поэмы в 886 году идеи исла­ма уже более ста лет распространя­лись в среде булгар. Но главным в этой ситуации было не идеологиче­ское противостояние хазарам, а трезвый политический расчет на получение военной и экономиче­ской помощи из Арабского Халифа­та – могущественнейшей теократи­ческой империи , способной в лю­бой момент продолжить распро­странение ислама военными методами. В случае удачных диплома­тических действий булгары могли рассчитывать на восстановление Великой Булгарии – от Волги до Ду­ная. Ориентация на Халифат под­тверждается географией существо­вавших в то время торговых путей, монополией арабской монеты на всем пространстве от Кавказа до Балтики, и постоянным присутстви­ем арабских купцов и их агентов, многие из которых оставили записи о своих путешествиях. Неудиви­тельно, что взоры булгарских пра­вителей были обращены к Багдаду -политическому, экономическому и финансовому центру гигантской империи, самому крупному городу средневековья, численность населе­ния которого, по некоторым данным превышала миллион человек. Фи­нансовое могущество халифа было таково, что все грандиозные строй­ки в государстве выполнялись лишь наемными рабочими, а рабский труд вовсе не использовался. Халифы покровительствовали наукам и вы­деляли большие средства на разви­тие этой новой сферы арабской культуры. Предметом особой забо­ты были лингвистические науки. На базе существовавшего опыта в использовании различных форм письменности Востока, была соз­дана новая система письма, за­фиксировавшая Коран как рели­гиозный и      лингвистический  канон, по которому выверялись все нормы произношения и письма. Признанным авторитетом в арабском языкознании был аль-Халил (718-791 гг.) из Басры, основатель теоретической филологии в главных ее разделах.

Ему принадлежат фундаментальные работы в области грамматики, лексикографии, фонетики. Он широко использовал методику создания искусственных слов и на их основе исследовал всевозможные комбинаторные варианты, что давало возможность с наибольшей полнотой рассмотреть все богатство лексики и грамматических форм языка. Этот же способ, который сейчас можно назвать методом математического моделирования, был использован для создания теории стихосложения, где исследованы все особенности арабской метрики. Последующая арабская филология следовала в русле изложенных теорий и работала над усовершенствованием нормированного «языка арабского, ясного», позволившего объединить просвещенных мусульман вокруг идей ислама. Становится очевидным, что работа, проделанная Микаилем Шамсу по созданию арабо-письменного тюрки, религиозно-исторической поэмы и распространения исламского просвещения, является проекцией методов, разработанных учеными халифата и приспособленных им для своего народа.

Однако для исламизации тюрков он применил новый метод, неизвестный у арабов, предпочитавших истреблять невер­ных, отказавшихся склонить голову перед Всевышним. Всю мифологию булгар, наследников гуннов и ски­фов, которой они так гордились, в поэме он представил как доислам­скую предысторию булгар. Таким способом Микаиль отвел язычеству хотя и почетное, но изначально подчиненное место в новой ислам­ской версии мифа о возникновении людей и их «естественной» принад­лежности к миру ислама. Этот спо­соб, наверное, был удачным, так как ислам стал быстро распространяться в Поволжье, Крыму, Приднепровье. Имеются достоверные источники, говорящие о принятии ислама даже князем Владимиром во время его правления в Новгороде. Этим, ви­димо, и объясняется его языческая реформа по прибытию в Киев, где среди богов нового пантеона есть Хоре (в поэме — легендарный Хурса, искуснейший оружейник, почитае­мый воинами). Да и «имя» самого князя «Володимир» является на самом деле арабским титулом, а не личным именем, так привычно зву­чащим для многих. Это орфогра­фическая транслитерация кирилли­цей арабского словосочетания, «балад амир» – «владыка земель», где букву   «в»,   не смотря   на  ее византийское происхождение, в двух фонетических вариантах «бета» и «вита», мы упорно читаем только как «вита»: арабы, но поче­му-то Аравия, Вавилон, когда у всех — Бабилон и так далее. А «волгарь» -волжанин при правильном чтении превращается в «болгар» — наслед­ника древних булгар. Гласные же в титуле писались кириллицей сооб­разно местному произношению, так как гласные в арабской орфографии сведены для упрощения только к трем – «а», «у», «и». Учитывая широ­кие связи с арабами в столь далекие времена, естественно предполо­жить существование мощного пла­ста арабской лексики, зафиксиро­ванного в древнерусских памятни­ках письменности в непривычной транскрипции и давно восприни­маемого как «чисто славянского» происхождения.

Вероятно, со временем будут точ­нее определены истоки различных влияний на культуру Киевской Руси, и перед нами предстанет панорама широких связей народов и куль­тур, пронизывающих время и про­странство. И одним из звеньев этих связей можно считать поэму «Легенда о дочери Шана», иниции­ровавшую собой множество после­дующих событий в культуре тюр­ков и контактировавших с ними на­родов. Думается, что представлен­ные здесь отрывки этой грандиозной поэмы в переводе Семена За­славского дадут возможность всем читателям оценить эпическую мощь древнейшего памятника.

1  В Украине отрывки поэмы в переводе Юрия Буряка и обширные исторические и культурологические комментарии Ф. Нурутдинова и Ю. Олейника были опубликованы в альманахе «Хроника 2000» выпуск 1,1992 г., Киев.

• Имеется в виду «История Джаг-фара» – обширный летописный свод по истории булгар. Там же.
• Большаков О.П., Монгайт А.Л. Путешествие Абу-Хамида Аль-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153 гг.), М., 1971.
• А. Б. Халидов «Арабский язык» в сборнике «Очерки истории арабской культуры У-ХУ веков», М., 1982.

5 О. Прицак «Происхождение Руси», стр. 18 в альманахе «Хроника 2000» №1.