К вопросу о количественном составе медресе в период Крымского ханства

[Нариман АБДУЛЬВААП]

Аннотация. История крымскотатарского образования в период Крымского ханства остается темой малоисследованной. В ряду вопросов по данной проблематике, вызывающих особенный интерес, важное место занимает история функционирования крымских медресе как наиболее значимого элемента системы средневекового крымскотатарского традиционного образования. В статье рассмотрен один из аспектов соответствующей тематики – вопрос количественного состава крымских медресе, при этом для проведения исследования были привлечены сведения по медресе, находившимся как на территории полуострова,
так и на материковой части Крымского ханства. В работе были использованы источники ханского времени, прежде всего, крымские кадиаскерские тетради и произведения средневековой крымскотатарской историографии, а также статистические материалы российского времени.

Актуальность темы исследования. Несмотря на немногочисленность известных в настоящее время источников по истории образования в период Крымского ханства, та их часть, что доступна специалистам, содержит весьма важные и относительно подробные сведения по данному вопросу. Так, например, в крымских кадиаскерских тетрадях – ценнейшем фрагменте сохранившейся части архива ханского периода – встречаются многочисленные упоминания о различных учебных заведениях Крыма, имена их устроителей, различные сведения, касающиеся организации учебного процесса, программы обучения, кадровых вопросов, собственности, финансового состояния и т.п. Однако процесс активной публикации и глубоких исследований подобных документов, прежде всего, тех же кадиаскерских тетрадей, только начался, темами же образования в них никто специально не занимался.

Не менее острой остается и проблема, собственно, научных исследований. Несмотря на то, что отдельные сведения по рассматриваемому вопросу присутствуют в целом ряде работ, – отметим материалы
В. Ганкевича, Е. Бойцовой, Э. Абибуллаевой, И. Зайцева, Н. Кавака, О. Быйыка, Д. Пашаоглу, Дж. Балтаджы, Н. Абдульвапова, Р. Меметова, – до настоящего времени тема специально не изучалась и требует отдельного монографического исследования. Это касается как темы в целом, так и отдельных ее аспектов, одному из которых, а именно количественному составу крымских медресе в период Крымского ханства посвящена
настоящая статья.

Основные источники. Статистические данные по крымским медресе, датируемые периодом Крымского ханства (1441[?]–1783), отсутствуют. В настоящее время исследователи располагают единственным источником, косвенно дающим некоторое представление о сети данных учебных заведений на последнем этапе истории ханства, это – «Камеральное описание Крыма» (в оригинале: «Регистр разным письмам, изъясняющим состояние Крымского полуострова и какое было в оном течение земских дел с 16 числа августа 1783 г. – июня 1784 года»), подготовленное по приказу князя Г. А. Потемкина начальником всех российских войск,
расквартированных в Крыму, – бароном О. Игельстромом [Лашков, 1888–1889; Лашков, 1897]. Однако, не может не обратить внимание то, что в данном «Описании» отсутствуют данные по ряду регионов, в том числе, по
бывшему Кефинскому эялету, ханским территориям за пределами полуострова и др.

Помимо этого, даже имеющиеся в «Описании» сведения, вне всяких сомнений, не отражают истинную картину во всей ее полноте, поскольку документ составлялся в очень драматический период истории Крыма (военные действия, переселения, эмиграция и т.п.).

Помимо данного «Описания», важным подспорьем в вопросе исследования количественного состава крымских медресе ханского периода является такой незаменимый источник по истории общественно-политической и культурной жизни Крымского ханства, как «Книга путешествия» Эвлия Челеби [Эвлия Челеби, 2017]. Однако и здесь автор ограничивается сведениями лишь по населенным пунктам, через которые пролегал маршрут его путешествия (главным образом, по городам). Эти статистические пробелы, во-многом, могут заполнить (и уже заполняют) материалы из крымских кадиаскерских тетрадей [Кадиаскерские тетради]. Даже в весьма
ограниченном количестве опубликованных на сегодня документов из этих тетрадей присутствуют многочисленные сведения по интересующему нас вопросу, специальные же исследования по всем известным тетрадям (в настоящее время известно о наличии 122 тетрадей), без сомнения, значительно обогатят имеющиеся знания.

Ниже будут даны сведения, касающиеся количества и географии расположения крымских медресе в ханское время, причем как на территории полуострова, так и за его пределами. Для полноты картины и учитывая,
что в завершающий период истории уже независимого Крыма (1774–1783 гг.) бывшие османские земли (Кефинский эялет) вошли в состав ханства, данные сведения касаются и османских владений на территории полуострова.

Изложение основного материала. Согласно материалам «Камерального описания Крыма», в конце 1783 г. на территории Крыма функционировало, по меньшей мере, двадцать шесть медресе. Из них три – в Бахчисарае и одно – в одной из деревень Бахчисарайского каймаканства, еще одно – в Акмесджите (Акмечете) и восемь – в деревнях Акмечетского каймаканства, «ноль» – в Карасубазаре и три – в деревнях Карасубазарского
каймаканства, «ноль» – в Гёзлеве и пять – в деревнях соответствующего каймаканства, пять – в Кефе и «ноль» – в деревнях Кефинского каймаканства, так же «ноль» – в кадылыках Перекопского каймаканства [Лашков,
1889, № 7, с. 37–45].

При этом, обращает на себя внимание «отсутствие» медресе в Карасубазаре и Гёзлеве, что, представляется
маловероятным и, судя по всему, являлось отражением ситуации исключительно на момент составления «Описания». Данное предположение можно обосновать следующими примерами. Академик П. С. Паллас, навестивший в 1794 г. Евпаторию (Гёзлеве), отметил наличие в городе тринадцати мечетей и семи медресе [Паллас, 1999, с. 209]. Согласно же «Камеральному описанию», за десять лет до этого в городе было двадцать мечетей и «ноль» медресе. При таком ощутимом уменьшении количества мечетей трудно представить
столь значительный скачок в количестве медресе. Тем более, что, как будет показано ниже, уже в середине XVII в. в городе было, по меньшей мере, два медресе. То же самое можно сказать и о Карасубазаре, где в ханское время было, по меньшей мере, пять медресе (см. ниже), однако по «Камеральному описанию» они отсутствуют
вовсе.

Если обратиться к Эвлия Челеби, в «Книге путешествия» упоминаются, по меньшей мере, восемнадцать медресе, причем все – в городах: Бахчисарае, Карасубазаре, Акмесджиде, Гёзлеве, Кефе, Эски Кырыме, Керчи и Инкермане. Отдельно по населенным пунктам картина выглядит следующим образом: Медресе Бахчисарая: Эвлия Челеби не пишет об их количестве, однако особо пишет о медресе Менгли Герая в Салачике и
медресе Сахиба Герая в самом городе. Так, в главе «Описание древнего города-крепости Эски-Саладжик» он замечает: «Как было сказано, раньше в этом городе Эски Саладжик было множество ханов, мечетей,
бань и медресе. Теперь осталось большое медресе Менгли Герай-хана. Над ее высокой дверью четким почерком мустасими написан следующий тарих: «Приказал построить это медресе с помощью Бога, обладателя щедрости, Менгли Герай-хан, сын Эль-Хаджи Герай-хана, да сделает Бог его царствование вечным. Год 956 (дата ошибочна, необходимо 906 – Н. А.)» [Эвлия Челеби, 2017, с. 94–95].

Чуть позже, при описании построек собственно Бахчисарая, путешественник добавляет: «Описание медресе ученых-толкователей. Всего ‹…› школ толкователей, знатоков хадисов и хафизов. Самое лучшее – в Саладжике, около дворца Менгли Герай-хана, а также медресе Сахиб Герай-хана. Но специальных отделений для
изучения хадисов (дар-уль-хадис) и стилей чтения Корана (дар-уль-караа) нет» [там же, с. 113].

Судя по этим описаниям, речь идет о медресе «Зынджырлы» в Салачике, а также медресе Сахиба Герая, располагавшемся рядом с Большой Ханской мечетью напротив Ханского дворца. О втором медресе известно немного. Так, согласно кадиаскерским документам начала XVII в., Сахибом Гераем в Бахчисарае было построено медресе в комплексе с мечетью Хан-Джами [Кадиаскерские тетради, т. 1, л. 2 б/1]. Впоследствие, в XVIII в. указанное медресе, судя по всему, было перестроено (воссоздано [?]) Арсланом Гераем и упоминалось уже
под его именем [Çınar, 2007].

Из других медресе, упомянутых Эвлия Челеби, по два располагались в Гёзлеве, Акмесджите и Эски Кырыме, пять – в Карасубазаре [Эвлия Челеби, 2017, с. 63, 153, 160–161, 180]. На османской территории медресе располагались: пять – в Кефе (в том числе, одно, судя по всему, в пригороде Топраклык), одно – в Керчи, еще одно – в крепости Инкерман, при местной мечети [там же, с. 71, 199, 212].

Эвлия Челеби немногословен в описании крымских медресе, единственно, он чуть подробнее останавливается на медресе Карасубазара и Кефе. Так, о карасубазарских медресе он пишет следующее: «Список домов обучения толкователей. Всего 5 медресе ученых-мухаддисов. Но специальных дар-уль-хадис и дар-уль-караа нет. Однако в медресе этого города много улемов-мухаддисов» [там же, с. 160–161]. В описании же
кефинских медресе путешественник особо выделяет медресе Хаджи Ферхада: «Счет учебных заведений ученых-толкователей. Всего 5 медресе – убежищ науки.

Во-первых, медресе Хаджи Фархада. Оно самое превосходное из всех. Но специальных отделений для изучения хадисов (дар уль-хадис) и стилей чтения Корана (дар-улькараа) нет» [там же, с. 199].

Говоря о крымских медресе в описании Эвлия Челеби, есть смысл особо остановиться на одном из двух упомянутых им старокрымских медресе, а именно – медресе Инджибек Хатун. Данное медресе в настоящее время является наиболее ранним известным крымским медресе. Основано оно было, согласно сведениям Эвлия Челеби, вышеуказанной особой в 733/1332–1333 г. (см. ниже) и единственным информатором
об этом является, пока что, опять же, Эвлия Челеби. В «Книге путешествия» приведен текст надписи на портале медресе – следующего содержания: «Далее, перед михрабом этой мечети, над дверью медресе Инджи-бей-хатун написан следующий тарих:

«Приказала построить это благословенное медресе во время султана справедливого Мухаммед Герай-хана (надо полагать, описка, должно быть: «Мухаммеда Узбека» – Н.А.), да продлится его счастливое правление, о, Благий, Повелитель мира здешнего и Податель благополучия, Инджи-бей-хатун, дочь бея Кыл-Буруна, эмира эмиров, покойного, да освятит Бог его могилу, в году 733». Эти огромные двери разукрашены и отделаны» [там же, с. 181].

Отметим, что указанный портал искусной работы продолжал существовать еще в конце XVIII в., в частности, он присутствует на известной картине М. М. Иванова, написанной по натурным рисункам 1783 года и ныне
хранящейся в собрании Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге. Последующая судьба портала неизвестна – до настоящего времени он не сохранился. Добавим также, что в результате раскопок 1925
г. на территории медресе был обнаружен склеп с несколькими захоронениями, в том числе, неких «Ильчи хатун» (ум. 775/1373–74) и «Ир-султан» (ум. 833/1429–30) [Акчокраклы, 1929, с. 8]. С большой долей вероятности
можно утверждать, что Ильчи хатун и Инджибек Хатун являются одной и той же особой.

Материалы кадиаскерских тетрадей дают возможность получить дополнительные сведения об этих и других крымских медресе, в частности, об их устроителях, собственности и т.д. К сожалению, в настоящий момент речь
может идти лишь по четырем городам – Бахчисараю, Гёзлеве, Карасубазару и Инкерману, а также некоторым отдельным селениям.

Так, в Бахчисарае, по материалам О. Быйыка, в период с начала XVII – по середину XVIII вв. функционировали, по меньшей мере, следующие медресе: медресе хана Менгли Герая (в Салачике, 1704 г.), медресе Муртазы Али Эфенди (так же в Салачике, 1713 г.), медресе Мубарек Султан Бике (1722 с.), медресе Ахмеда Аги (1722 с.), Орта медресе (1748 г.), медресе Арслана Герая (1748 с.), «Верхнее» («Юкары») медресе (1679 г.) [Bıyık, 2014, s. 138]. К ним можно добавить, по меньшей мере, еще одно медресе – вышеупомянутое медресе Сахиба I Герая, фигурирующее, в частности, в первом томе кадиаскерских тетрадей и по непонятным причинам незафиксированное О. Быйыком [Кадиаскерские тетради, т. 1, л. 2 б/1].

Из этих медресе «Верхним» («Юкары») может быть или же медресе «Зынджырлы», или же медресе Муртазы Али Эфенди. «Орта медресе» может быть медресе Ахмеда Аги – известно, что последнее было
построено указанным лицом в конце XVII в., мавзолей устроителя находился здесь же, рядом с медресе [Свод памятников, 2016, с. 43]. Что касается медресе Арслана Герая, принимая во внимание, что оно располагалось рядом с Ханским дворцом, можно предположить, что оно, как было указано выше, было воссоздано на месте, где располагалось медресе Сахиба I Герая. Можно даже предположить, что медресе последнего сильно пострадало во время пожара в 1736 г. (поход Б.К. Миниха), вследствие чего Арслан Герай решил отстроить его заново. Таким образом, речь может идти о, по меньшей мере, пяти бахчисарайских (с Салачиком) медресе ханского периода.

Среди устроителей, указанных медресе обращает внимание имя Муртазы Али Эфенди. Им может быть известный крымский кадиаскер, упоминаемый, в том числе, у Эвлия Челеби [Эвлия Челеби, 2017, с. 96].
Также интересно имя женщины-устроительницы – Мубарек Султан Бике, однако о ней сведения в настоящее время отсутствуют. Помимо этих пяти – общих (умум) медресе, в Бахчисарае существовало еще одно,
специализированное (ихтисас) медресе – дар-уль-курра, основанное в середине XVIII в. тем же ханом Арсланом Гераем рядом, судя по всему, с им же построенным (воссозданным [?]) медресе. Сведения об этом присутствуют, в частности, в кадиаскерских тетрадях. Так, согласно одному из документов, датированному месяцем мухаррамом 1164 г. / декабрем 1750 г., Арслан Герай, основав учебное заведение для подготовки чтецов Корана – дар-уль-курра – рядом с мечетью Джами-и кебир (мечеть Хан-джами) в Бахчисарае, завещал ей вакф в 500 гурушей. Этими финансами должен был распоряжаться специальный представитель – мутевелли, в задачу которого входило также назначение учителей в указанное учебное заведение и другие функции [Güneş, 2006, s. 98]. В соответствующем документе – вакфие – также указаны объемы зарплаты учителя школы
(шейх-уль-курра), его помощника (халифе), самого распорядителя – мутевелли, особо отмечено, что в школе будет изучаться Коран [там же]. Помимо этого, указано и имя наставника учебного заведения: Хафыз
Мехмед Эфенди [Çınar, 2007, s. 126].

Завершая тему бахчисарайских медресе, добавим, что с конца XVIII в. по начало XX в. в Бахчисарае функционировало три медресе – это вышеупомянутые медресе Менгли Герая (или «Зынджырлы»), Медресе Ахмеда Аги (или «Орта медресе») и Арслана Герая (или «Ханское»). В настоящее время сохранились здания двух из них – «Зынджырлы» и «Орта», причем здание «Орта медресе» было перестроено в 1909 г. [Свод памятников, 2016, с. 43–45].

Еще одним городом, где, согласно исследованиям О. Быйыка, функционировали медресе, был Гёзлеве. Здесь отмечены медресе эль-Хадж Абдуллаха Эфенди (1741 г.), медресе хана Ислама Герая (1700, вакф) и медресе хана Менгли Герая (1668 г.) [Bıyık, 2014, s. 157]. Из них в последнем случае речь идет, вероятно, не о медресе Менгли
Герая, а о вакуфе салачикского медресе Менгли I Герая, находившемся в Гёзлеве. Что же касается медресе Ислама Герая, то известно о значительных работах этого хана по благоустройству Гёзлеве (основательный ремонт мечети Девлета I Герая (построенной во второй половине XVI в. по проекту выдающегося османского архитектора Мимара Синана), строительство ряда фонтанов и т.д.) [Halim Giray, 2013, s. 64]. Вполне вероятно, что указанное медресе было при указанной мечети Девлета I Герая, в таком случае, мы имеем два медресе, что соответствует данным Эвлия Челеби. Наконец, в Карасубазаре, согласно материалам О. Быйыка, было, по меньшей мере, пять медресе: медресе Реджеба Эфенди, медресе Кучюк Мехмеда Эфенди, медресе Хаджи Яхьи, медресе при мечети Джами-и шериф («Джами-и шериф медресеси»), медресе эль-Хадж Субхан-Кулу Гази Аги [Bıyık, 2014, s. 153]. О том же количестве пишет и Эвлия Челеби (см. выше). Помимо этого, у Н. Кавака, автора еще одного исследования по истории Карасубазара по материалам кадиаскерских тетрадей, проходит «Кая медресеси» – можно предположить, что речь идет о медресе в окрестностях известной скалы Ак-Кая [Kavak, 2014, s. 96].

Сведения о медресе в Акмесджите, в Старом Крыму, Кефе и Керчи у О. Быйыка отсутствуют. При этом, отдельные сведения, касающиеся медресе в Керчи, были выявлены в результате наших собственных исследований: так, согласно одному из судейских документов (сиджилей) конца 1021/1612 г. из первого тома кадиаскерских тетрадей, в городе функционировало медресе Хаджи Хасана, его распорядителем (мутевелли)
был сын основателя медресе – Эбу Бекир Чавуш [Кадиаскерские тетради, т. 1, л. 85 а/3]. С большой долей вероятности можно предположить, что данным учебным заведением было медресе, упоминаемое у Эвлия Челеби. Что же касается медресе г. Кефе, очень важные сведения о них сохранились в турецких архивах. Соответствующий материал частично был обнародован известным турецким историком Дж. Балтаджы в его монографии «Османские медресе XV–XVI вв.» [Baltacı, 2005]. В опубликованных Дж. Балтаджы материалах присутствуют сведения о количестве медресе в г. Кефе в конце XVI в., их устроителях, статусе заведений, а также
мудеррисах, возглавлявших данные медресе в 1580–1590-е гг. [Memetov, 2018].

Согласно автору, в указанные годы в Кефе функционировали, по меньшей мере, шесть медресе, что, к слову, коррелирует с данными Эвлия Челеби. Одним из них было медресе «Джебеджи» («Джебеджи медресеси»), упоминаемое в документе, датированном 1590 г., в это время его мудеррисом был Мехмед Эфенди [там же, s. 37]. Следующим медресе было медресе Кады Кемаля («Кады Кемаль медресеси»), отмеченное в документе за 1587 г., его мудеррисами в разные годы были Ахмед Эфенди, Иса Эфенди и Абдуррахман Эфенди [там же,
s. 38–39]. Третьим медресе было медресе Касыма Паши («Касым Паша медресеси»), упоминаемое в документе за 1587/88 г., его муддерисами были Химмет Эфенди, Вели Эфенди, Мухйиддин Эфенди, Хамза Эфенди, Ибрахим Эфенди [там же, s. 39–40]. Четвертым медресе было медресе «Мерджание» («Мерджание медресеси», упомянуто в документе за 1586/87 г.), его мудеррисами были Синан Эфенди, Селим Эфенди, Мухйиддин Эфенди, Хамза Эфенди, Селим Эфенди [там же, s. 40]. Пятым медресе было медресе «Хатуние» («Хатуние медресеси»,
1587 г.), его мудеррисами были Эмруллах Эфенди, Ахмед Эфенди, Аляэддин Эфенди, Шукруллах Эфенди, Мухйиддин Эфенди, Муслихиддин Эфенди, Мехмед Эфенди, Селим Эфенди [там же, s. 42–43]. Наконец,
шестым медресе было медресе Хаджи Ферхада («Хаджи Ферхад медресеси», 1585 г.), его мудеррисами были Ямалы Абди Эфенди, Узун Шемс Эфенди, Ибн Исхак Эфенди [там же, s. 43–44].

Документы содержат и другие сведения, в частности, касающиеся образования и размера жалованья мудеррисов, предыдущих и последующих мест их работы и т.д. Этническая принадлежность мудеррисов не
указана, однако в биографиях значительного числа из них присутствуют анатолийские «следы». Также обращает внимание, что мудеррисы часто меняли место работы (медресе), в том числе, в пределах одного города (Кефе).
Интересны сведения и о статусе кефинских медресе, выражавшемся, в частности, в объеме жалованья мудерриса. Так, объем ежедневного жалованья в первых пяти медресе составлял, в основном, 20 акче, что
позволяет причислить данные медресе к т.н. «йигирмили медресе» – «двадцаткам» [Yıldırım, Kılıç, 2018, s. 608]. Шестое медресе – Хаджи Ферхада – было наивысшим по статусу, объем жалованья его мудерриса составлял 50 акче, заведение находилось в ведении непосредственно муфтия Кефе – главы ученого сословия Кефинского эялета [Memetov, 2018, s. 44].

Все вышеприведенные сведения касаются, главным образом, крымских городских медресе. Однако медресе существовали и во многих сельских населенных пунктах Крымского ханства, на что присутствуют указания в различных исторических источниках. Так, в тех же кадиаскерских тетрадях упоминается медресе в селении Улаклы, построенное Сахибом I Гераем [Bıyık, 2014, s. 145]. Это медресе известно также по описаниям Реммаля Ходжи (или Кайсуни-заде Нидаи) – автора известного историографического труда середины XVI в. «Тарих-и Сахиб Герай хан» («История хана Сахиба Герая») [Tarih-i Sahib Giray Han, 1973, s. 25].

Помимо этого, в тех же судейских тетрадях упоминаются еще несколько сельских медресе: медресе Хусейина Эфенди в одноименном селении в долине реки Альма (судя по всему, оно же: «Нехр-и Альма медресеси») [Кадиаскерские тетради, т. 1, л. 70а-b; 18, s. 180], медресе Яхьи Эфенди в кадылыке Орта Чонгар [Bıyık, 2014, s. 179], медресе в селении Качи («Качы медресеси») [там же], медресе в селении Текие («Текие карьеси медресеси») [там же].

Отдельные сельские медресе упоминаются и в произведениях крымскотатарской историографии. Так, в «Истории Саида Герая» (XVIII в.), во фрагменте, посвященном биографии крымского историка и поэта Хурреми Челеби, проходит медресе деревни Вейрат (в окрестностях Акмесджита), в котором Хурреми Челеби преподавал [Сейтягьяев, 2011, с. 178–179]. Здесь же присутствует и имя устроителя данного учебного заведения, визиря хана Каплана I Герая в его третье правление (1730–1736) – Эрмирзы Аги, уроженца этой же деревни.
Помимо этого, указания на различные сельские медресе присутствуют и в других источниках. Так, И. Зайцев обращает внимание на медресе в селениях Кадыкой, Буран-Кары, Чуюнджы [?] и др., проходящие
в различных рукописях ханского времени, связанных с Крымом [Зайцев, 2009, с. 44, 49].

Помимо медресе, располагавшихся в ханское время на территории, непосредственно, Крымского полуострова, многочисленные подобные заведения функционировали и за его пределами. К сожалению, сведения о мусульманских учебных заведениях на материковой части Крымского ханства, – от Дуная до Кубани, – еще более немногочисленны, в настоящее время они ограничиваются, в основном, данными по Едисанской и Буджакской ордам и относятся, главным образом, к первой половине и середине XVIII века.

Необходимо отметить, что, как и на территории полуострова, в указанных регионах, помимо влияния крымских ханов, контролировавших, главным образом, степную часть и ряд городов (Каушаны и др.), присутствовало и османское влияние. Под османским контролем находились, в первую очередь, наиболее крупные городские населенные пункты, прежде всего, крепости Аккерман и Бендеры, в силу чего, функционировавшие здесь медресе назвать «крымскими» можно лишь при наличии определенных условий. С другой стороны, на землях, подконтрольных Крыму, известны факты участия в образовательном процессе тех же представителей семьи Гераев, как это часто имело место в Крыму. Так, ханом Менгли II Гераем (годы правления: 1724–1730, 1737–740) было построено медресе в местечке Татар-Пынары в Буджаке (ныне – Татарбунары, город районного значения в Одесской области Украины – Н.А.) [Halim Giray, 2013, s. 88].

Одни из наиболее ранних сведений, касающихся системы образования на материковой части Крымского ханства, присутствуют, опять же, в «Книге путешествия» Эвлия Челеби. В самом начале крымского
повествования, в главе «Описание границ страны Солгат, [владений] рода чингизидов, первого рубежа – мощной крепости Ор, то есть Феррах-Керман», путешественник отмечает: «Мазхаб крымского народа – ханафитский, но есть также приверженцы шафиитского мазхаба. Живущие за пределами Крыма улу-ногаи, шейдяк-ногаи, урмит-ногаи, племена мансурлу, седжевутлу, ширинли, манкытли, племена Чопана, Новруза, Деви, и многие тысячи подобных этим племена принадлежат к шафиитскому мазхабу. Там находится столь много сот тысяч знающих улемов, что и не расскажешь.

Все эти ученые основали свои медресе среди племен в степи, и кочуют вместе с ними» (выделено нами – Н.А.) [Эвлия Челеби, 2017, с. 33–34]. Более подробные сведения мы находим в более позднем источнике – известном
историографическом произведении «Тарих-и Саид Герай» («История Саид Герая»), датированном серединой XVIII века. Автор данного труда, сын крымского хана Саадета III Герая, историк и поэт Саид Герай в 1755–1758 гг. был сераскером Едисана и имел возможность наблюдать жизнь татар и ногаев Буджака и Едисана в непосредственной близости [Kellner-Heinkele, 1975].

Одними из наиболее ценных фрагментов его труда являются краткие биографические портреты более 100 наиболее видных представителей крымскотатарского и ногайского общества того времени, в том числе,
представителей ученого сословия улема из Буджака и Едисана. Их деятельность стала темой исследований Б. Келльнер-Хайнкеле [Kellner-Heinkele, 1996] и Д. Пашаоглу [Paşaoğlu, 2016].

Согласно указанным авторам, Саид Герай отмечает определенную развитость системы образования в регионе. Так, по его словам, в каждом селении (карье) было по «несколько мудеррисов и лиц, желающих у них обучаться» [Paşaoğlu, 2016, s. 112]. В труде приводятся биографии целого ряда ногайских улема, которые, наряду с исполнением административных (адлий) обязанностей (кадиев, муфтиев и т.п.), занимались и вопросами образования в среде соотечественников. По свидетельству Саида Герая, указанные личности получали образование у «ученых своего времени» – в первую очередь, в медресе Аккермана и Бендер, а также в крымских медресе. Многие из них после этого совершенствовали знания в османских медресе, однако позже возвращались на родину и преподавали в местных мектебах и медресе. Так, один из наиболее видных ученых Буджака, семидесятилетний Абдулькерим Эфенди получил образование у «ученых своего времени» (улема-и аср), далее совершенствовался в отдельных дисциплинах у известного муфтия Бендер Давуда Эфенди, после чего преподавал в медресе ряда местных селений и города Кили. В годы сераскерства Саида Герая он
был мудеррисом в селении Хасанбай [там же, s. 116]. Еще одним известным ученым из Буджака был Кан-Мембет Эфенди из племени Ор-Мембет-оглу. Он овладел искусством чтения Корана (кираат) под руководством буджакских ученых, позже учился в Стамбуле, но «по зову сердца» вернулся на родину и преподавал в ряде сельских медресе. На момент написания труда Саида Герая Кан-Мембет Эфенди издавал фетвы в г. Озю (Очакове) [там же, s. 116–117].

Алиджан Эфенди так же получил образование в Стамбуле, вернувшись, преподавал в медресе Измаильского кадылыка, пользовался особой известностью среди сохт [там же, s. 117]. Нури Эфенди был из Крыма (вследствие чего был известен как «Кырымлыоглу»), учился в Бендерах у известного ученого Дагистани Мехмеда Эфенди, далее совершенствовался в Стамбуле, вернувшись, продолжил обучение – у вышеупомянутого муфтия Дауда Эфенди, после чего преподавал и проповедовал там же, в Бендерах [там же, s. 118]. Интересна биография
и Ильяса Эфенди: он приехал с Кубани в Крым, где учился у местных ученых, а также в Кефе – у известного муфтия Эбуссууда Эфенди, после чего преподавал на Кубани, в Буджаке и Едисане [там же, s. 119–120].

Другими известными религиозными авторитетами и учеными Буджака были Кучюк Абдуллах Эфенди, Дагистани Мехмед Эфенди (одновременно, поэт), Абдуреззак Эфенди (также поэт) и др.

Из едисанских ученых Саид Герай особо выделяет Бай Акая Эфенди и его сына Сулеймана Эфенди, Али Эфенди, Хаджи Курмана Эфенди, Сулеймана Эфенди из рода какбаш, Гендже Эфенди, еще одного Али Эфенди, Менгли Али Эфенди, Хаджи Мехмеда Эфенди, Хаджибая Эфенди, Кади Аббаса Эфенди [там же, s. 120–122]. Их биографии напоминают биографии буджакских ученых, преподавательская деятельность особо отмечена у Сулеймана Эфенди, Али Эфенди, Менгли Али Эфенди, Хаджи Мехмеда Эфенди и Хаджибая Эфенди.

Таким образом, на основании рассмотренных выше источников, можно сделать вывод, что в период Крымского ханства на его территории, а также территории Кефинского эялета в разное время функционировало, по меньшей мере, около пятидесяти медресе. Подавляющее большинство из них, – по меньшей мере, сорок одно медресе, – располагалось на территории Крымского полуострова: двадцать пять – в городах (Бахчисарай, Акмесджит, Карасубазар, Гёзлеве, Кефе и т.д.) и шестнадцать – в сельских населенных пунктах (Улаклы,
Качы, Текие, Вейрат и др.). Что касается медресе на материковой части ханства, из вышеприведенных источников видно, что, во-первых, их было немало и, во-вторых, многие из них не имели стационарных зданий и периодически меняли место своего расположения (вместе с мудеррисом). Из материковых медресе, на места расположения (или функционирования) которых присутствуют конкретные указания, необходимо отметить медресе хана Менгли II Герая в местечке Татар-Пынары в Буджаке, медресе в селении Хасанбай, медресе г. Кили, медресе в селениях округи г. Бендер, медресе Измаильского кадылыка.

Необходимы дальнейшие исследования, которые позволят более точно определить общее количество крымских медресе ханского времени, в том числе, отдельно по различным регионам и временным периодам.

Литература

1. Абдульвапов Н. К истории науки, образования и литературы в Крыму в период Золотой Орды / Сборник материалов Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы изучения и сохранения исламского наследия Крыма», посвященной
   700-летию мечети хан Узбека (г. Старый Крым). Симферополь, 14-18 октября 2014 г.– Симферополь, 2014. С. 59–87.
2. Абiбуллаєва Е. Мектеб і медресе в системі освіти кримських татар // Педагогіка і психологія. 2006. № 4 (53). С. 127–135.
3. Акчокраклы О. Старо-крымские и Отузские надписи XIII–XV вв. Симферополь, 1927.
   15 с.
4. Акчокраклы О. Старо-крымские надписи. (По раскопкам 1928 г.) Симферополь, 1929.
   8 с.
5. Бойцова Е. Ислам в Крымском ханстве. Монография.Севастополь: НПЦ «ЭКОСИ-Гидрофизика», 2004. 160 с.
6. Ганкевич В. Очерки истории крымскотатарского народного образования: Реформирование этноконфессиональных учебных заведений мусульман в Таврической губернии в
   XIX – начале XX века. Симферополь: Таврия, 1998. 164 с.
7. Ганкевич В. Крымскотатарские медресе. Курс лекций. Симферополь: Доля, 2001. 76 с.
8. Зайцев И. Крымская историографическая традиция XV–XIX веков. Москва: Восточная
   литература, 2009. 304 с.
9. Ислам в Крыму: очерки истории функционирования мусульманских институтов / авт.-
   сост. Е.В. Бойцова, В.Ю. Ганкевич, Э.С. Муратова, З.З. Хайрединова. Симферополь, 2009.
   433 с.
10. Кадиаскерские тетради: Ал-сукук аш-шарийят ва с-сиджилят аль-марийят / Отдел
    редких книг, рукописных и архивных материалов. ГБУК РК «Республиканская крымскотатарская библиотека им. И. Гаспринского».
11. Лашков Ф. Камеральное описание Крыма 1784 года // ИТУАК. 1888. № 6. С. 36–63;
12. № 7. С. 25–45; № 8. С. 12–40.
13. Лашков Ф. Камеральное описание Крыма 1784 года // ИТУАК. 1897. № 3. С. 36–64.
14. Паллас П. Наблюдения, сделанные во время путешествия по южным наместничествам Русского государства в 1793-1794 годах / пер. с нем. Москва: Наука, 1999. 246 с.
15. Свод памятников истории, архитектуры и культуры крымских татар. Том І. г. Бахчисарай / гл. ред. Р.С. Хакимов; ред.-сост. Ш.С. Сейтумеров; науч. ред. Р.Р. Салихов; Институт
    истории им. Ш. Марджани АН РТ, Крымский научный центр; ГБУ Республики Крым «Бахчисарайский историко-культурный и археологический музей-заповедник». Симферополь:
    ООО ФОРМА, 2016. 168 с.
16. Сейтягьяев Н. Штрихи к творческой биографии крымского автора середины XVIII в.
    Хурреми Челеби Акая (в свете сведений «Истории» Саид Гирая) // Культура народов Причерноморья. 2011. № 202. С. 176–179.
17. Эвлия Челеби. Книга путешествия. Крым и сопредельные области: извлечение из
    сочинения турецкого путешественника XVII века. Издание 3-е исправленное / перевод,
    вступ. статья и комментарии Е.В. Бахревского. Симферополь: ГАУ РК «Медиацентр им. И.
    Гаспринского», 2017. 312 с.
18. Baltacı C. XV–XVI. Yüzyıllarda Osmanlı Medreseleri. İstanbul, 2005. С. I–II. 1014 s.
19. Bıyık Ö. Kırım’ın İdarî ve Sosyo-Ekonomik Tarihi (1600–1774). İstanbul: Ötüken Neşriyatı,
20. 300 s.
21. Çınar H. Arslan Giray Han ve Kırım’ın Yeniden İmârında Vakıfların Rolü // Vakıflar Dergisi.
22. № 30. S. 117–138.
23. Güneş H. Bahçesaray Câmi-i Kebir Mahallesi: İnsanlar ve Kurumlar// Karadeniz
    Araştırmaları. 2006 (Güz). Sayı: 11. S. 91–99.
24. Halim Giray. Gülbün-ü Hânân (Kırım Hanları Tarihi): Değerlendirme, Metin ve Tıpkıbasım/
    editör B. Günay, haz. A. Başer, A. Günaydın. İstanbul, 2013. 121 s.
25. Kavak N. Karasu Kazası (1683–1744): Kırım Hanlığında Bir Yerleşme Örneği. Bursa,
26. 302 s.
27. Kellner-Heinkele B. Aus den Aufzeichnungen des Sa`id Giray Sultan. Eine zeitgenössische
28. Quelle zur Geschichte des Chanats der Krim um die Mitte des 18. Jahrhunderts. Hamburg, 1975.
29. 330 p.
30. Kellner-Heinkele B. Crimean Tatar and Nogay Scholars of the 18th Century / Muslim
31. Culture in Russia and Central Asia from the 18th to the Early 20th Centuries / Michael Kemper,
32. Anke von Kügelgen, Dmitriy Yermakov. Berlin: Klaus Schwarz, 1996. Pp. 279–296.
33. Memetov R. Kırım Hanlığı döneminde (1441–1783) Arap dili ve edebiyatı alanında yapılan
34. çalışmalar /danışman Doç. Dr. Muhammet Vehbi Dereli / Necmettin Erbakan Üniversitesi / Sosyal
35. Bilimler Enstitüsü / Temel İslam Bilimleri Anabilim Dalı. Doktora. 2018. 197 s.
36. Paşaoğlu D. Tarih-i Said Giray’a göre 18. Yüzyıl Kırım Hanlığında Noğay Uleması // Сборник материалов Международной научно-практической конференции «Исламское образование в Крыму: исторические вехи и пути возрождения», посвященной 515-летию Зынджырлы
37. медресе и памяти его основателя Менгли Герай хана. 10-12 октября 2015 г., г. Ялта. Симферополь, 2016. С. 97–131.
38. Said Giray b. Saadet Giray Han. Tarih-i Said Giray. Staatsbibliothek zu Berlin. Preussischer
39. Kulturbesitz. Turkische Handschriften. Hs. or. oct. 923, Teil 3. Blatt 87a. 135a.
40. Tarih-i Sahib Giray Han / haz. Ö. Gökbilgin. Ankara, 1973. 313 s.
41. Yıldırım S., Kılıç Ü. Klasik Dönem Osmanlı Devleti’nde Eğitim ve Öğretim // Atatürk
42. Üniversitesi Sosyal Bilimler Enstitüsü Dergisi. 2018 (Nisan). Sayı 22. S. 603–627.

Нариман АБДУЛЬВААП
Источник: Вопросы крымскотатарской филологии, истории и культуры. – 2020. – № 10. – С. 79–88.