Просмотр этой фильмы в АРКе можно уподобить разве необычному зрелищу Илиады, говорящей сама о себе. Благодаря любезности творцов этого произведения, мы ознакомились с эпическими стихиями, обусловившими наслоения и напластования этой чудовищной фильмы.
Чебуречно-минаретный Крым сам по себе является заманчивой областью для кино-налетов и, несмотря на то, что смелые исследователи говорили о своей «экспедиции» с дрожью в голосе, с суровыми интонациями, словно об исследовании Тибетских недр, — она не нуждается ни в объяснениях, ни в оправданиях.
Воистину, нужно быть каменным человеком, чтобы не испытать живейшего восторга перед очаровательно-нелепым воображением авторов «Песни на камне».
Так говорить о Крыме, о татарах, о моменте, отстоящем от нас на какие-нибудь 10-15 лет, может только иностранец. У нас создается впечатление, что сценарий составлен интеллигентным парагвайцем или аргентинцем, что элементарнейшее представление о царском Крыме, его социальных отношениях и т.д. искажены с причудливой экзотической дерзостью.
Татары охотятся на исправника и на индейцев с остервенением настоящих индейцев. На мирном крымском шоссе на шею исправника накидывают лассо, тащат его куда-то вверх на скалу. Вооруженных всадников обезоруживают, как маленьких детей. Все это безнаказанно производится самым мирным и кротким из всех окраинных народов царской России, крымскими татарами, теми самыми, социальная пассивность которых была широко использована царской властью.
В прозаичнейшей курортной крымской Элладе автор отыскал какую-то пещеру и поселил в ней каких-то одичавших отшельников-ветеранов никогда не существовавшей татарской революции.
«С этим пистолетом я боролся еще с ханскими опричниками».
Эта изумительная надпись вводит нас в самую гущу экзотической фильмы. Она реет над ней как великолепный лозунг. Из пистолетов по ханским(?) опричникам. Лассо на исправников. Бизонов в крымские прерии.
Авторы заявляют, что хотели дать бытовую фильму. Крым они упорно называют востоком, и нужно отдать им справедливость, они сделали все возможное, чтобы вытравить из реальной картины Крыма все, оскверняющую эту сомнительную экзотическую девственность. Попробуйте выйти на любое крымское шоссе, чтобы не встретить экипажа, автомобиля, каких-нибудь европейцев, дачников, вообще, отнюдь не татар.
Где и когда видано, чтобы татары жили в Крыму с патриархальной замкнутостью, словно какие-нибудь горцы в саклях при Шамиле? Осторожные творцы странной фильмы ограничили поле своих наблюдений, очевидно, одним Бахчисараем и, делая вылазки на побережье (понадобились волны), тщательно следили за тем, чтобы ничто постороннее не вторглось в чебуречно-овечий стиль.
Стерилизованные таким образом татары только и делают, что пляшут, борются на праздниках, продают друг другу чебуреки.
По заявлению режиссера, экспедиция в Крыму гнушалась воспроизведением и подделкой быта и пользовалась исключительно услугами местного населения, заставляя его изображать интересные номера. Этот способ работы дал убогие и фальшивые плоды. Население, действительно, постаралось для высоких путешественников. Так подходя к сырому материалу, можно лишь выявить потенциально дремлющие в нем свойства плохих актеров.
Действительно опытная режиссерская рука чувствуется лишь в эпизоде похорон, порученном (по выражению актеров, отданном на откуп) — прекрасному постановщику, настоящему мулле. Мулла и его ритуальные помощники оказались профессионалами, и татарские похороны вышли у них не на страх, а на совесть.
Режиссеру, конечно, не удалось избегнуть кино-вампуки. Массовые сцены поражают своей безалаберностью и опереточной фальшью. Игра отдельных «актеров» безвкусна и трафаретна.
О технике этой фильмы не хочется говорить, настолько приковывает внимание ее исключительная забавная композиционная нелепость. Зритель никогда не забудет граничащего в нервным шоком недоумения, которое он испытал, когда «татары» ни с того ни с сего замахали руками и с яростью набросились на пресловутого исправника, появившегося на народном празднике.
Незабываемый исправник с баками Александра II и пистолет из татарской пещеры, к сожалению не одиноки.
Растет поколение, которое по таким фильмам будет создавать представление о вчерашнем дне. Стыдно перед детьми. И перед татарами.
Публикуется по изданию: Мандельштам О. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 3-4 //Том 3. Очерки, письма. Том 4. Дополнительный. — М., Терра, 1990. — Cс.515-517.
Осип Мандельштам (1891-1938) был величайшим поэтом, оригинальным прозаиком и просто «чрезвычайно умным человеком»1. Не столь известен он как кинокритик. А между тем с самым молодым из искусств — кинематографом — Мандельштама связывали профессиональные отношения: он был постоянным автором журнала «Советский экран», что впрочем, не мешало ему «сберечь непосредственность зрителя рядового»2. В №14 за 1926 год «СЭ» опубликовал его рецензию на фильм «Песнь на камне», названную автором «Татарские ковбои».
Редакция «Советского экрана», «не будучи, в общем, высокого мнения» о рецензируемом фильме, предварило публикацию О. Мандельштама словами: «В этой статье дается чрезвычайно резкая отрицательная оценка одной из наших «экспедиционных» картин. Редакция <…> в силу своего пристрастия к советскому кинопроизводству, была бы очень рада, если бы знатоки Крыма могли смягчить жестокость вынесенного тов. Мандельштамом приговора».
Мандельштам любил и хорошо знал Крым. Жена писателя Надежда Яковлевна вспоминает: «Мандельштам всегда — всю свою жизнь – стремился на юг, на берега Черного моря, в средиземноморский бассейн. Сначала он узнал Крым и полюбил восточный берег, потом, в двадцатом году, побывал на Кавказе, пробираясь окольными путями из Феодосии в Петербург. <…>. Средиземноморский бассейн, Крым, Кавказ были для Мандельштама историческим миром, книгой, «по которой учились первые люди»3. В убийственно иронической по тональности рецензии на «чудовищную фильму» о жизни крымских татар Мандельштам и не пытается скрыть своего возмущения. Современный киновед Нея Зоркая, анализируя эту работу Мандельштама, пишет: «Против чего восстает автор рецензии? Прежде всего, против той исторической липы, которая позже будет осуждена как вульгарный социологизм, а именно приписывание активной революционности всем и вся <…> Еще — липа этнографическая: «Минаретно-чебуречный Крым», снятый едва ли не латиноамериканцем <…> Самое же главное, что все эти наслоения и напластования на реальный Крым Мандельштам нашел в фильме, претендующем на безупречную подлинность, в «фильме-экспедиции»4.5.
Год спустя после выхода фильма автор сценария «Песни на камне» Хрисанф Херсонский констатировал неудачу фильма, объяснив ее незнанием «татарской жизни самим режиссером до экспедиции <…> татарского языка никем из сотрудников фильмы», а также «неприспособленностью многих сотрудников к местным условиям», работой «в чужом быту то ощупью, в потемках, «то с налета»6.
Сегодня, однако, небольшая кинорецензия О. Мандельштама на давно забытый и к тому же несохранившийся фильм прочитывается совершенно по-иному. В контексте последующих событий национальной жизни крымских татар, когда «липа» этнографическая и «липа» историческая стали обычным явлением, особую глубину приобретают последние слова рецензии: «Растет поколение, которое по таким фильмам будет создавать представление о вчерашнем дне. Стыдно перед детьми. И перед татарами».
Со свойственной поэтам обостренной чувствительностью Мандельштам провидчески показал, чем чревато незнание и непонимание, сам того не зная, уловив черты будущих страшных потрясений.
Гульнара БЕКИРОВА
Примечания
1 Шкловский В. Сентиментальное путешествие. М., 1990. С.240.
2 Зоркая Н.»…Страшное, правдивое и мстительное искусство» / /Искусство кино. 1988. №4. С.82.
3 Мандельштам Н.Я. Вторая книга. Воспоминания. М., 1990. С.365.
4 Зоркая Н. Указ. соч. С.82.
5 Невысоко оценил достоинства фильма и украинский киножурнал «Кiно»: «Фильм не получился. Наивный сценарий, неумелая стилизация этнографии Крыма. И это все произошло, несмотря на то, что к услугам режиссера были выгодные возможности: романтичность татар, природная красота Крыма и к этому необыкновенный актер Эмир-заде Хайри» (Цит. по: Деревянко Т. В главной роли — Хайри// Голос Крыма. 4.12.1998. № 49 (264)).
6 Цит. по: Деревянко Т. Указ. соч.
