Современную этническую историю Крыма образуют два важных социокультурных процесса: формирование крымского регионального сообщества и становление крымскотатарского этноса. Большую роль в этом процессе играет религия. Постсоветский религиозный ренессанс в конечном итоге привел общество к поиску своих национальных и религиозных идентичностей.
Так получилось, что в Крыму они привели к конфронтационным процессам: публичной демонстрации преобладания региональной идентичности у православно-славянской части населения Крыма перед этноконфессиональной идентичностью коренного крымскотатарского народа.
Крымские религиозные организации ислама и православия оказались в условиях межгрупповой конкуренции. К этому выводу пришли эксперты Центра ближневосточных исследований в г. Киеве, отобразив результаты своего изучения крымского ислама в книге «Ислам и политика идентичности в Крыму: от символических войн к признанию культурного разнообразия». Если опираться на официальную статистику религиозной сети Крыма, то очевиден своеобразный феномен: несмотря на явный численный перевес христианского населения (более 80%), по количеству общин именно последователи ислама сегодня занимают первое место в Крыму, хотя до начала 90-х годов на полуострове не было ни одной мусульманской общины и действующей мечети. По результатам некоторых соцопросов, число практикующих (то есть соблюдающих все столпы ислама) мусульман с каждым годом существенно возрастает. Динамичный процесс приобщения крымских татар к религии привел к формированию значительного сегмента исламской составляющей в религиозном мире Крыма.
Это вызвало стремление православной церкви с помощью определенных политических сил и приближенных к церкви государственных чиновников, сохранить за собой существующий статус-кво на территории автономии. В любой из основных религий Крыма, считают эксперты, могут периодически возникать условия, под влиянием которых формируется политический заказ на конфликт между сторонниками разных конфессий или внутри одной из них. Ведь в большинстве случаев религиозные организации, которые принимают участие в конфликтах, не являются их инициаторами и движущей силой. Природа таких конфликтов – политическая. Следовательно, пути их предупреждения следует искать в политической плоскости. Акции по установке религиозных символов на публичных просторах многоконфессиональной автономии были вызваны желанием продемонстрировать, в первую очередь, некое доминирование на полуострове православной религии. Именно акции по установке поклонных крестов в населенных пунктах автономии стали причиной начала межрелигиозного мусульманско-православного противостояния в Крыму и политизации этого процесса.
Широкая кампания по установке крестов создала предпосылки к появлению казачьих заполитизированных формирований, объявивших себя «защитниками православия». Со временем казаки уже по своей инициативе, под разными предлогами, начали установку крестов там, где им вздумается, провоцируя крымских татар к столкновениям на религиозной почве. Затем «Митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь поддержал инициативу представителей казачьих организаций по созданию расширенного Совета атаманов при Крымской и Симферопольской епархии. Узнаем, что при церкви оказывается уже необходимы и «военные отделы»! Можно было бы понять, если бы епархия создавала их с целью оказания духовной помощи Вооруженным силам Украины, однако, в данном случае речь идет о создании своего рода штаба по руководству милитаризованными казачьими формированиями на территории Крымского полуострова! Несложно представить реакцию, если военные отделы по координации деятельности военизированных мусульманских отрядов по защите мусульманских святынь, были бы предприняты мусульманскими религиозными центрами!
По негласному благословению церкви и с молчаливого согласия руководителей государственных организаций идет массированная экспансия православных священнослужителей практически во все сферы жизни общества. В зоне их влияния оказались местные органы самоуправления, милиция, военные… Ведется целенаправленная работа по «христианизации» детей и молодежи, начиная от детских садов, общеобразовательных школ и вузов. Для этих целей работников образования вовлекли, в так называемый «Союз православных учителей Крыма». Подобная работа по влечению в «Православные союзы» проведена с врачами, журналистами, военными, которые тоже оказались в сфере интересов церковных иерархов.
В соседней России очень настороженно отнеслись к преподаванию религиозных предметов в светских школах. Там осознали, что нельзя разводить детей по религиозным квартирам, начиная со школьной скамьи. Ученые-исследователи отмечают: «Еще одним примером экспансии религии в другие сферы общественной жизни является внедрение курса «Основ православной культуры в средней школе, который, невзирая на совещательный характер соответствующих решений Министерства образования Украины, стал фактически обязательным компонентом учебных программ в АРК, в отличие от других регионов Украины… …Подобные просветительские мероприятия содействуют искусственному разделению учеников по религиозной принадлежности, навязыванию молодежи религиозной идентичности, так же, как когда-то советская паспортная система навязывала каждому выбор той или иной национальности или принуждала от отказа от собственной идентичности в случае принадлежности к дискриминированным группам. В контексте высокого уровня конфликтности общественной дискуссии, публичной активности в сфере религии в АРК, введение религиозных предметов в средней школе содействует качественному расширению социальной базы межгрупповых конфликтов и их возобновляемости, вследствие привлечения младших поколений».
Вмешательство церкви в общеобразовательные школьные, а также дошкольные детские заведения вызвало протест Духовного управления мусульман Крыма. Учащихся школы №43 г. Акъмесджита «окропили» без их на то согласия представители Украинской Православной Церкви. В связи с подобными ситуациями, повторявшимися в Крыму неоднократно, ДУМК выразил протест против такой неправомерной практики, поскольку мусульманское вероисповедание детей и их семей не предполагает совершение над ними каких-либо христианских ритуальных обрядов, песнопений, чтений псалмов и молитв. “Общеизвестно, что окропление святой водой используется в крещении, что делает человека членом церкви. Также святая вода используется при освящении храмов и всех богослужебных предметов, при освящении жилых домов. Поэтому подобные необдуманные действия над мусульманами вызывают напряженность, что может привести к межрелигиозному противостоянию”, – подчеркивают в Муфтияте.
В детском саду № 8 “Березка” в Эски Къырыме 19 января во время тихого часа в помещение, где спали дети, с шумом вошли заведующая садиком Наталья Зайцева, воспитательница Галина Плаксина и православный священнослужитель в рясе, чтобы провести обряд освящения, окропить помещение и спящих детей. Однако 17 из 28 детей группы крымские татары, родители которых исповедуют ислам. Зачастую органы государственной власти не только не реагируют на подобные действия церкви, но зачастую оказывают им прямую поддержку, ментально считая ее «своей» церковью. Благо, что Прокуратура Кировского района Крыма своевременно отреагировала на явное нарушение Украинского законодательства.
В одной из своих публикаций в 2004 году я как специалист отмечал тенденцию к сращиванию руководства православной церкви с крымскими чиновниками от власти, что вызвало их острую негативную реакцию. Известные украинские ученые-востоковеды в проведенных в 2009 году исследованиях пришли к тому же выводу: «Расширение функции религии в политике приводит до того, что она становится не только ресурсной базой власти, а и сама по себе превращается в неформальный источник власти. Религиозные деятели становятся частью политического класса (властной элиты), от санкции которых, в отдельных случаях, зависит принятие тех или иных решений. Самым заметным проявлением экспансии религии во все сферы жизни является распространение религиозной символики даже в таких сегментах публичного простора, которые непосредственно не касаются религии по своим фундаментальным назначениям… Во время полевых исследований в Крыму ученые-исследователи сталкивались с фактами, когда санкция (благословление) православных иерархов и священников содействовала получению земельных участков».
Здесь было бы уместно рассказать о почившем в Бозе, Республиканском комитете АР Крым по делам религий. Призванный обеспечивать равный подход государства ко всем конфессиям, этот орган в различной завуалированной форме более 20 лет неустанно обслуживал в Крыму интересы только одной конфессии. Неспроста после завершения своей карьеры руководитель комитета в знак признания его заслуг, оказался в штате Управления этой конфессии и его духовное руководство не оставляет попыток лоббирования его назначения на новые государственные должности. Под руководством уже нового председателя комитета, случайно оказавшегося на должности по политической квоте и, естественно, не компетентного в тонких вопросах религии, была разработана «Стратегия работы комитета на 20011-2020гг». Так называемая «Стратегия» создавая ложные стереотипы, изначально ориентировала органы государственной власти, силовые структуры и просто общественность против представителей ислама. Для пущей убедительности к «Стратегии» были прикреплены фотографии мусульманок-шахидок и сцены захвата чеченскими террористами театра на Дубровке(!) Указанный «шедевр» демонстрирует яркий пример чиновничьей заангажированности, ведущей к разжиганию межконфессиональной вражды.
По динамике актов вандализма в отношении мусульманских кладбищ, мечетей, национальных памятников, ксено- и исламофобских надписей на стенах, Крым уже можно приравнять к странам, находящимся в состоянии гражданской войны. Что касается компетенции чиновников, работающих в сфере религии, эксперт Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос в комментарии одному из интернет-порталов отметил, что в Украине не много учреждений, где работают квалифицированные эксперты-исламоведы. Господин Семиволос поставил под сомнение наличие экспертов в Министерстве культуры, к которому были переданы остатки, ликвидированного Госкомнацрелигий. Похожая ситуация и в Крыму.
На протяжении последних лет религиозная сфера Крымской автономии продолжает оставаться в рискованной зоне латентной конфликтогенности. Дисбаланс в исламо-православных отношениях стал зависеть не только от конкуренции этноконфессиональных или национальных идентичностей, но и от политической и конфессиональной ориентации чиновников. И дело здесь не столько в «крестовых» конфликтах или спорах за принадлежность сакральных памятных мест, а в том, что любые конфронтационные процессы, имеющие религиозную составляющую, усиливают в Крыму радикализацию отдельных групп внутри конфликтующих сторон и ведут к дестабилизации обстановки в крымском сообществе. Чиновники и ревнители превосходства своей религиозной идентичности должны помнить об этом.
Айдер Булатов,
Директор Крымского научного центра исламоведения
