Noğaynı doğğanda boğacan (ногаев нужно душить во время родов) говорила горская женщина – бабушка Лютфие, закипая на ногайского деда Решата.
Обычно это заявление делалось при скоплении родственников деда, которые давно перешли с ногайского диалекта на корбекульский. Это почти как с немецкого перейти на английский…ну на голландский.
Любовь одной части родственников деда она заслужила горской искренностью, остальных купила.
Лютфие была внутриклановым олигархом. Как краб на галерах с молодости вместе с дедом строила теплицы: в марте – тюльпаны; с апреля – рассада помидор, перца и баклажан; летом – сами помидоры, перец и баклажаны и заканчивалось все это в ноябре хризантемами. Зелень, фруктовый сад, редиска даже не считались статьями дохода.
Зимой отдыхала: пряла, вязала и сортировала луковицы тюльпанов. Дед возился со своим жигуленком. Деньги у них (у нее) были всегда.
Слово Лютфие Оказ было решающим и последним для всех. Некоторые родственники сбегали от ее надзора в Россию, но она, едва владея русским языком, и там их находила. Потому что добро всегда догоняет зло и перевоспитывает 
.
Balanı doğğanda boğacan (детей нужно душить при родах). Эта фраза адресовалась нам – семерым внукам. Городские дети, испорченные при ее же финансовой поддержке музыкальными и спортивными школами, шахматным турнирами и всякими олимпиадами, отказывались от работы в огороде. Мы, конечно, ржали над ее приговорами об удушении. Но тихо. Четыре двоюродные сестры – внучки Лютфие ее клоны. Догонят и причинят добро. Дважды повторять не нужно.
«Хазахтан достун олса котюн артна балтанъ олсун», – говорила бабушка в адрес некрымских и нетатар. И все украинские и русские соседки в Геническе становились в очередь, чтобы тусить в ее дворе. Баба Наташа, баба Надя, мама Мотя, интеллигентка Ольга Андреевна – лишь те, кого помню. В бабушкином русском языке отсутствовало согласование времен, падежи и род. Генические подруги говорили на суржике. Понимали друг друга.
Покупала ли она подруг? Не знаю.
У нее было два cпособа решения любой проблемы: сура «аль Ихляс» и наличность.
Интеллигентка Ольга Андреевна работала в райкоме партии и считалась ее лучшей подругой. Она рыдала, когда в 1994-м Лютфие и дед Решат переехали из Геническа в Крым. К тому времени из коммунистки Ольгандрейна превратилась в прилежную прихожанку православной церкви. Муж Ольги Андреевны – Николай Васильевич Дерибога был ветераном войны и умер незадолго до моего с родителями переезда в Крым в 1989-м. Я с ним в детстве общался больше, чем со своим дедом. Николай Васильевич знал много историй и мог пересказывать нам с Лизой (их внучка) томами детские рассказы. Уже в Крыму я узнал, что он участвовал в депортации крымских татар в 1944-м.
Ни одного слова в его адрес от бабушки я не слышал.
Ни одного слова она не произнесла о своем отце Абдульваапе Оказе, который покинул полуостров с румынами в 1944-м, но не успел забрать семью. В Турции он женился на женщине из Бурсы. Двух дочерей назвал в честь крымской жены Айше и старшей дочери – Лютфие. В 1960-х уехал с новой турецкой семьей в Нью-Йорк. После отмены комендантского режима для крымских татар в 1950-х писал им письма из Турции и США. Ему отвечала моя мама. Бабушка ни разу не написала отцу. Не простила. Но иногда ночами рыдала, произнося: «бабачиим» (папочка).
В 2009-м через два года после смерти бабушки Лютфие СТБ отправило меня в Турцию на саммит МВФ в Стамбуле и заодно решили снять историю о фильме «Чалыкушу» – «Королек – птичка певчая». По сюжету романа Гюнтекина главная героиня Фериде сбегает в Анатолию и живет в селе под Бурсой.
Я взял конверты с бурсинскими письмами прадеда и попытался найти дом, в котором он жил. Название района сохранилось, но за несколько месяцев до моего приезда дом снесли.
Весь район давно перестроен. Никто из жителей квартала ничего не слышал об Абдульваапе Оказе из Крыма. Не помню, кто из операторов был со мной, то ли Костя Кнутов, то ли Ваня Виссарионов. Мы уже собирались уезжать. Ко мне подошел бурсинец лет семидесяти:
– Ваап?
– Абдульваап.
– Цветочник Ваап. Из Крыма. До его приезда никто не умел прививать плодовые деревья. Меня он тоже научил. Мне тогда было восемь лет. Давно они уехали. Потом его дочери иногда приезжали из Америки.
– Что вы о нем помните?
– Вроде турок, но другой. Когда злился на нас, то закипал: «тюрклерни догганда богаджан» (турок нужно душить при родах»).
Осман ПАШАЕВ
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
О том, как Лютфие Оказ пыталась реформировать советскую прокуратуру читайте по ссылке.
Подписывайтесь на наши страницы в соцсетях Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Instagram, а также на канал в Telegram и будьте в курсе самых актуальных и интересных новостей.
